Корона Лесной феи - [2]

Олли и Пит, присев за столик, заказали по сочному бифштексу, хлеба, сыра и немного знаменитого хойбилонского вина. Гагенс как всегда метался между посетителями.

— Сей момент, господин Виндибур, — на ходу принимая заказ, кивнул он, и не успели Олли и Пит оглянуться, хлопнул на стол объемистый кувшинчик. — Это вам от вашего дяди. Мастер Годо наказал мне: как только зайдет мой любимый племянник Олли, угости его, и денег не спрашивай. Во как!

— Ишь, раньше ты в любимчиках не числился, — съязвил Репейник. — Вот что делает слава!

— Ага, — в тон ему согласился Олли.

Вдруг сквозь входную дверь просочился прозрачный Брю Квакл. Посетители заведения стали почтительно здороваться с бывшим паромщиком, но он сразу же проследовал к столу, за которым сидели Виндибур и Репейник.

Переселенцы постепенно привыкали к призраку паромщика. В свое время старого Брю Квакла знала вся округа. Никто и не сомневался, что новый Брю, в каком бы виде он не был, не хуже старого. Иногда усопший куда-то пропадал, но мало ли какие дела у привидений. О том смертному невысоклику знать не нужно, а значит, и не интересно, таковы уж эти создания.

Однако Олли и Пит были посвящены в земные дела загробного паромщика. Брю выполнял особое задание Объединенного Совета. Лучше него никто не мог проследить за перемещениями морков. А они в последнее время снова зашевелились.

Небольшие отряды морков, рыскавшие по освободившимся от воды землям, уже два раза атаковали поселения-заставы. И оба раза, во время нападения, словно из-под земли вырастали воины Коалиции. Морки никак не могли сообразить, откуда появляются пограничники. Поэтому, впервые увидев среди противника хойбов, решили, что это все из-за них, что эти существа — шаманы. За каждого убитого шамана ханы объявили награду.

Самих ханов стало ровно в два раза меньше. Орда подчинялась теперь Мохроку и Глуту. Вернувшийся из-под стен Эред-Бегаса без Горха, без войска, но с неплохим хапосом, Зруюк, раздражал братьев все больше. Отмеченный чародейской молнией младший хан вконец ошалел. Ходил как-то боком, хватаясь за меч по поводу и без повода. Он срубил головы нескольким знатным угробанам и, наконец, добрался до ненавидевшего его Туркана, перерезав братцу глотку у него же в шатре. За что сразу поплатился — Мохрок и Глут убили его.

* * *

Олли сразу понял, что хороших новостей ждать не приходится.

— Фух, умаялся, — сказал Брю, усаживаясь рядом с Виндибуром.

— Ты еще скажи «взопрел»! — хохотнул Пит. — Ты же бестелесный!

— Олли, морки украли дверь в Задоле! — продолжал призрак паромщика, не обращая внимания на шуточки бравого адмирала.

— Как это украли? — не понял Виндибур.

— А вот так, хрястни их гроб. Нашли, свалили, унесли. Не выдержала она их вредоносности.

— Невероятно. Осечка какая-то. Но там же вокруг переселенцы живут!

Брю вздохнул.

— Нет там больше поселения. Разорили и сожгли. Пограничники туда не успели — упертый угробанами вход не дает. Морки думают, что дверь приблизит их к хапосу, и тащат ее в стан Мохрока. Сейчас наши отправляются на восемнадцатый переход, на перехват.

— А что, морки в дверь пытались входить? — спросил Питти.

— Еще бы! Они туда, а она их выплевывает. Двери они явно не нравятся. Так и летали по всей округе. Несколько шей свернули, пока не надоело. Теперь тащат ее к ханским шаманам, думают, поможет.

Олли озабоченно посмотрел на Брю.

— А откуда они знают, для чего служит дверь?

— Я видел, как угробаны тащили какой-то тюк — наверное, пленного. Закатали бедолагу и к хану несут, морской еж ему в глотку. От «языка» могли правды добиться.

— Скорее на восемнадцатый переход! — Виндибур встал, дожевывая и допивая обед. — Питти, потом дожуешь. Отправляемся. Спасибо Брю!

* * *

Только друзья вышли из таверны, на дороге показался отряд пограничников, возглавляемых Рыжим Эрлом. Они направлялись к ближайшему волшебному входу.

— Что-то маловато вас, — сказал Олли, поровнявшись с Эрлом.

— Брю говорил, что угробанов всего около тридцати.

— Больше я не видел, — поддакнул паромщик.

По расчетам, морки должны были появиться в районе восемнадцатого перехода через пару часов.

* * *

Пограничники скорее услышали, чем увидели морков.

Два десятка угробанов тащили здоровенную хрустальную дверь. Еще десяток был на подмене. Огромноносый вожак подбадривал бегущих, монотонно выкаркивая команды.

Рыжий Эрл глядел из-под руки на приближающегося врага.

— Морки еле прут ее. А вон и тюк, про который призрак говорил. Интересно, как они ее не потеряли, ведь дверь должна была пропасть…

Другой пограничник посмотрел на противоположный склон лощины.

— Адмирал знак подает. Они готовы.

— Ну что ж, тогда как поравняются с нами, атакуем.

Но в этот момент дверь, сверкнув внутренним светом, испарилась. Угробаны застыли в недоумении, озираясь по сторонам, а их вожак в гневе затопал ногами и, извергая ругательства, стал пихать ногами тюк. Внутри кто-то попискивал.

— Ну все, даю сигнал, а то этот тыквоносый его убьет, — сказал Эрл и поднял вверх меч. Закаленная гномьими мастерами сталь блеснула на солнце.

Один из озиравшихся угробанов заметил вспышку на склоне и вскрикнул. В это время прогремел выстрел, потом второй. Вожак с дырою в башке рухнул на землю. Морки, взвыв, обернулись и повыхватывали кривые мечи. Из-за камней противоположного склона на них с криком «Чертополох!» выскочило четыре десятка «морских псов». Впереди, размахивая абордажными саблями, бежали два невысоклика, один в шляпе с перьями, а другой в золоченой кирасе и алом плаще за спиной.