Корона для бунтарки - [34]

В своей комнате тетя встретила меня с распростертыми объятьями. От нее исходили слова восхищения, что-то вроде: «Микаэла, какая ты красивая!» или «Микаэла, как тебе идет это платье!». И вот не стыдно ей врать прямо в лицо?

Как бы там ни было, но на переодевание уже времени не оставалось. Саша под пристальным взглядом следила за работой визажиста. Макияж мне почти и не делали, только глаза выделили и губы блеском намазали так, что я чувствовала вкус резины даже у себя на зубах, а говорить вообще было невозможно, мои губы будто склеились.

Мои густые волосы стянули в пышный пучок и закрепили его серебряной лентой. Ну я прямо леди голубых кровей из 20-х годов. Такое мне не подходит.

— А еще не поздно все отменить? — ныла я, с отвращением разглядывая себя в зеркале.

— Нет, Микаэла. Не понимаю, почему ты так страдаешь? Ты же прекрасно выглядишь, — сказала Саша, поправляя свою прическу.

— Мне не нравится. Ты просто не понимаешь, каково это, потому что сама надеваешь то, что хочешь.

— Просто меня с детства приучали только к таким нарядам.

— И неужели тебе никогда не хотелось примерить… ну не знаю… байкерскую куртку?

— Знаешь, — Саша повернулась ко мне. — вообще-то мне всегда хотелось примерить леггинсы в радужный окрас и широкий свитер с каким-то желтым улыбчивым квадратом.

Я прыснула.

— Этого квадрата зовут Спанч Боб, между прочим.

— Правда? Кажется, я знала одного барона с похожим именем.

Вот теперь я рассмеялась, хотя по выражению лица Саши не похоже было, что она шутит.

— Хватит веселиться, — оборвала она меня. — Пора на выход.

— Не-е-е-ет, — вмиг улетучилось мое хорошее настроение. — Расскажи еще что-нибудь. Глядишь, так и пропустим всю церемонию.

— Ну нет, — Саша взяла меня за плечи и подтолкнула к выходу. — Ты меня не проведешь. И, Микаэла, — тетя развернула меня к себе и внимательно посмотрела в глаза. — ты же помнишь, что говорить стоит, а чего говорить не стоит?

— Конечно. Не зря же вы меня пугаете экзаменом по знанию этикета.

— О! Хорошо, что напомнила. На днях к тебе должен прийти учитель немецкого. Ты же знаешь этот язык?

— Ja, Fraulein, — я отсалютовала двумя пальцами от головы и вышла из комнаты. На самом-то деле я и на родном языке пишу с ошибками.

В зале для интервью было поставлено пять столиков из белого дерева, за каждым из которых сидел один претендент на трон. Эфир уже начался, а женщина-корреспондент уже рассказывала вступительные слова. Я закусила губы и, пригнувшись, пробежалась до своего места. Надеюсь, моей спины в кадре не было видно.

После эта же корреспондентка представляла каждого из нас по очереди, называла все титулы и кем он или она приходится скончавшемуся королю. Некоторые думают, что говорить о погибшем правителе при моем присутствии не очень корректно. Видите ли, я должна почувствовать себя некомфортно, сразу накатывает тоска, мысли становятся только об отце, а на глаза наворачиваются слезы. Эти люди ошибаются. Я совсем ничего не чувствую, потому что ни разу в жизни не видела его, не слышала его голоса, не наблюдала за его игрой в гольф и никогда не праздновала с ним Рождество. А те, кто обмолвился о правителе, сразу делает такое виноватое и растерянное лицо, глядя на меня, что жалко становится их.

Первым на очереди в интервью сидел Роберт. Пару раз его имя перепутали, пришлось вырезать это из записи, а лорд уже начинал беситься, но любое неточное движение может привести к катастрофе, и он это понимал, поэтому впервые в жизни выглядел паинькой.

В основном спрашивали краткую биографию, кто твои родители и где ты учился, а после задавали вопрос о планах на королевство.

— Я собираюсь расширить границы Мурона для поддержания финансов. Чем больше земли, тем больше ресурсов для осуществления предпринимательства. Построим фабрики, будем производить то, что сейчас востребовано.

— А что это по-вашему? — спросила корреспондентка.

— Машины, конечно. А после можно перекинуться и на что-то более масштабное, — Роберт улыбнулся в камеру прямо как кандидат на пост школьного президента. Так же фальшиво, в смысле.

— Спасибо. — Первый кадр был отснят. Дальше оператор переговорил со съемочной группой, и они перешли к Шанти.

Если я была на последнем месте в списке претендентов, то она предпоследняя. Как самого дальнего родственника, ее не воспринимали всерьез.

— Скажите, если вы станете королевой Мурона, введете ли обычаи своей родной страны?

Насколько мне было известно, Шанти родилась в Индии. Это и так было понятно по ее ярким нарядам, будто из кинофильмов. Хм, как-то часто я стала сравнивать происходящее в своей жизни с фильмами.

— Конечно, нет. Я считаю, что у каждого есть собственное право выбора. Но дружеские отношения определенно построить нужно. И, по возможности, объединиться.

— То есть вы не исключаете ту возможность, что Мурон войдет в состав Индии?

— Не исключаю, — просто добавила Шанти.

Как по мне, такое заявление было смелым и наводящим на мысли. Если такое случится, то произойдет полный переворот в независимом государстве, а я думаю, что Мурон еще не оправился от потери любимого короля, чтобы так быстро перестроиться на новую культуру.