Короли комедии - Савелий Крамаров - [4]

За короткую актерскую карьеру в СССР Савелий Крамаров успел ощутить и славу, и успех и даже рецидивы звездной болезни. Не успевал он отсняться в новом фильме, как на экран уже выходила другая. Он даже стал отказываться от некоторых, на его взгляд, недостойных приглашений. Но потом простить себе не мог, что упустил роль Петрухи в "Белом солнце пустыни" - не разглядел талантливого режиссера и перспективного сценария.

Стоило ему появиться в Управлении делами дипломатического корпуса, где распределяли машины, оставленные уехавшими работниками посольств, как начальник Управления расплылся в улыбке и выдал артисту разрешение на приобретение белого "Фольксвагена", в котором он потом щеголял по улицам Москвы. Упорно пытался наладить полезное для здоровья питание, разыскивая в магазинах изюм, урюк, орехи. Нервничал: "Все, что меня привлекает, либо находится под запретом, либо недоступно". У Савелия появились признаки капризности.

А когда он очнулся, рядом не оказалось Маши. Сначала он решил, что впереди вся жизнь, и он встретит лучшую, которая не будет его постоянно одергивать, а станет лишь боготворить. Но год за годом Савелий понимал, что совершил непростительную ошибку.

От тоски и грусти вновь спасла работа. На телевидении был снят первый актерский бенефис в серии проектов Евгения Гинзбурга. Его героем стал Савелий Крамаров. Он пел, танцевал, разыгрывал интермедии и принимал у себя в гостях друзей-артистов. Номера исполнялись на одном дыхании, а в конце бенефиса Крамаров пел песенку, которой впоследствии суждено было стать шлягером: "А мне всегда чего-то не хватает, зимою - лета, осенью - весны!"

В 1971 году Савелий Крамаров снялся в лучшей своей роли - уголовника Косого в фильме "Джентльмены удачи". Сценаристы Данелия и Токарева, режиссер Серый - асы кинематографа - создавали картину в расчете на звезд комедии первой величины. На съемках Крамаров познакомился с Георгием Вициным и Евгением Леоновым, которые взяли

его под свою опеку. Они предложили для Савелия небольшую сценку, где он встречается с другом детства - бывшим детдомовцем. Роль приобрела драматические краски, новое звучание, и это не осталось незамеченным зрителями. С Вициным же Крамаров подружился, и великий комик щедро делился с ним своим опытом, мастерством. У Савелия не было школы МХАТа, не было театрального прошлого, хотя он и пробовал свои силы на сценах Театра Пушкина и Ленкома. Он сам понимал, что ему еще учиться и учиться. И, несмотря на недавно законченный ГИТИС, главным для него оставалось общение с признанными мастерами.

Савелия уважали и опекали Евстигнеев, Куравлев, Пуговкин, Моргунов, Леонов, режиссеры Гайдай и Розовский, в то время как были и те, кто его не терпел, считая бездарным "везунчиком". Именитые, авторитетные актеры Борис Андреев и Владимир Дружников не хотели замечать своеобразного таланта Крамарова и поливали грязью на собраниях и всевозможных худсоветах, в которых заседали.

Тем не менее в 1974 году Савелий Крамаров стал заслуженным артистом РСФСР. Узнав об этом, он всю ночь проплакал, вспоминая родителей, поруганное детство и все обиды, нанесенные ему окружающими.

Дальше - хуже. Он подолгу прохаживался у модного магазина "Лейпциг" рядом со своим белым "Фольксвагеном", для видимости перебирая ключи от машины. Савелий искренне надеялся, что какая-либо из красоток попросит известного артиста довезти до центра и окажется его судьбой. Но популярность Крамарова уже давно переросла в восприятие его как дурачка, в отождествление человека с его непутевыми героями. У зрительниц появились другие кумиры, а Крамаров остался шутом, которого нельзя воспринимать всерьез.

В 70-е годы он снялся в фильмах, которые вошли в золотой фонд советского кино. Он сыграл жадноватого Петю Тимохина в "Большой перемене", одноглазого шахматиста в "Двенадцати стульях", изобретателя Прохора в "Этой веселой планете", дьяка Феофана в комедии "Иван Васильевич меняет профессию", тракториста Егозу в "Афоне", глуповатого преподавателя в сборнике новелл "По улице комод водили", эксцентричного ловеласа Серегу в картине "Не может быть!".

Появление в новом фильме Крамарова гарантировало успех. Не так давно актер Александр Збруев рассказал такой забавный случай: "Большую перемену" снимали в Ярославле. Однажды подъезжаем к проходной завода, где снималась одна из сцен, а там вахтер: "Пропуск!" Водитель говорит: "Да мы каждый день здесь проезжаем!" Тот в ответ: "Знаю, а вот сегодня нужен пропуск". Выглянул Ролан Быков: "Слушай, дружок, мы торопимся. Ты что, нас не узнаешь?" Вахтер уперся: "Пропуск - и все!" Вышел Евгений Павлович Леонов, тоже попытался переговорить - безрезультатно. Тут высовывается Крамаров и кричит: "Слушай, друг! Ты вообще соображаешь, что ты делаешь? Из-за тебя съемка срывается!" Вахтер его увидел и расплылся в улыбке: "А! Ты здесь? Ну давайте, проезжайте!" Крамаров был всеобщим любимцем..."

Но над ним вновь начали сгущаться тучи. Теперь они были связаны не с личной жизнью артиста, а с чиновничьим негодованием. Мало того что у народа популярны дураки в крамаровском исполнении, так он еще позволяет себе слишком много: посещает кружок индийской йоги, снимается только там, где хочет, по субботам не работает и открыто посещает синагогу! Да плюс ко всему его дядя эмигрировал в Израиль! К середине 70-х Савелий Крамаров из самого кассового артиста превратился в человека с сомнительными связями и наклонностями. Его обвинили в оглуплении образа советского человека и спустили на места негласный приказ прекратить снимать.