Короли алмазов - [22]

К несчастью, вынужденное купание ничему не научило Стейна. Его злоба и агрессивность еще более усилились, и старатели все чаще возмущенно роптали. Их возмущение достигло предела однажды утром, когда фургоны по очереди переправлялись через глубокий поток.

По крайней мере, думал Мэтью, здесь можно укрыться от яркого солнца. До реки Вааль оставалось уже менее двадцати миль, и деревьев становилось все больше. Он спокойно дремал под одним из них, ожидая, когда подойдет их очередь переправляться.

— Ну, похоже будут неприятности, — пробормотал Виллем рядом с ним, и Мэтью открыл глаза и увидел, как Стейн проталкивает свою повозку вперед очереди.

— Черт возьми! — воскликнул Мэтью. — Если он так торопится добраться до копей, почему он не встанет пораньше, чтобы быть первым в очереди?

Виллем ничего не ответил, но жестом показал, какой он пьет из воображаемой бутылки.

Стейн добрался до брода одновременно с головным фургоном. Мэтью видел, как двое соскочили с одного из фургонов и молча подбежали к левому заднему колесу повозки Стейна. Они задержались еще на пару минут у правого колеса и быстро вернулись к себе.

Никто не двигался, но все напряженно следили за тем, как Стейн въехал в воду. Спуск к броду был крутым, волы скользили на каменистом дне. Река была глубокой, мутной, с быстрым течением. Внезапно левое заднее колесо повозки соскочило с оси, и фургон накренился. Стейн громко выругался и принялся хлестать кнутом волов, но когда фургон сдвинулся с места, отвалилось и правое колесо. С берега раздались радостные возгласы.

— Отличная идея, — усмехнулся Мэтью. — Мне жаль бедных волов. Зная этого негодяя, можно предположить, что теперь он забьет их до смерти.

— Нет. Ему придется слезть, поставить на место колеса и заменить стопорные штифты. Фургон слишком накренился, чтобы сдвинуться с места.

Действительно, повозка опасно раскачивалась, оседая в воду, и вся поклажа стала сползать вниз. Откидной полог фургона был закрыт, но давлением изнутри прорвало брезент, и в воду свалился ящик бренди.

— Сегодня он уж не напьется, — засмеялся Мзтъю. — Может быть выловим ящик и сами выпьем? — Он соскочил с повозки и направился к берегу. Не ему одному пришла в голову такая мысль, и ящик с выпивкой был спасен.

Внезапно Мэтью вздрогнул и уставился на порванный брезент фургона Стейна. Маленькая рука цеплялась за край разрыва, как будто тот, кто был внутри, старался спастись от бурного течения реки, и два испуганных детских лица появились в дыре.

— Дети! — закричал Мэтью. — Быстрее! У кого стопорные штифты от колес?

— Kinders! — раздался крик. Те двое, кто вытащил штифты из колесных осей, сразу же подбежали к реке, и Мэтью с группой мужчин спрыгнул в воду. Подставив плечи, они подняли фургон и, преодолевая сопротивление воды, закрепили колеса. Когда фургон встал на твердую почву, волы потащили его к берегу. Зайдя с другой стороны, Мэтью откинул полог и вынес двух дрожащих детей. Пока он нес их к берегу, они не отрываясь смотрели на него, и сейчас продолжали безмолвно взирать на своего золотоволосого спасителя.

Мэтью еще никогда не видел таких изможденных созданий. Мокрая одежда облепила их худые тела, темные волосы тоже намокли, и на бледных лицах выделялись огромные серо-зеленые глаза. Девочке было лет одиннадцать-двенадцать, решил Мэтью, а мальчику не более пяти.

— Как вас зовут? — спросил Мэтью, но дети смотрели на него с недоумением.

— Wat is jou naam? — по-голландски повторил кто-то из старателей.

— Алида, — ответила девочка, — и Даниэль.

У нее на руках были заметны синяки, и шрам на щеке был явно не результатом аварии фургона. Мэтью сурово нахмурился. Значит, Стейн не только держит детей фактически пленниками в духоте закрытой повозки, но и бьет их.

В этот момент к ним подошел Стейн.

— Klim in die wa! — приказал он, и дети послушно вернулись на свое привычное место в фургоне.

Маленькие черные глазки Стейна с нескрываемой ненавистью посмотрели на Мэтью.

— Проклятый англичанин! — прошипел он. — Не думай, что я забуду посчитаться с тобой. А пока держись подальше от меня и моих детей.

— Кажется, он думает, что это я снял штифты с его колес, — сказал потом Мэтью Виллему.

— Не стоит о нем думать, — успокоил его Виллем. — Забудь о нем!

— Ты прав, — согласился Мэтью, — но этих несчастных, забитых созданий забыть не так-то просто.

Его взгляд остановился на Марте, которая стояла у костра, молча глядя на едва видимый силуэт фургонами Стейна. Как обычно, там ничего нельзя было разглядеть.

Страдание на лице Марты омрачило этот вечер, который мог бы стать веселым. Это был их последний привал — завтра они должны были достичь реки Вааль.

Глава четвертая

Дорога взбиралась на холм, закрывающий долину внизу. Мэтью уже не мог сдержать своего возбуждения и, спрыгнув с повозки, побежал на вершину холма, чтобы впервые взглянуть на алмазные копи Пнеля.

Внизу расстилалась широкая река, неторопливо несущая свои мутные воды, по обоим берегам которой виднелись палатки, фургоны и хрупкие конструкции из оцинкованного железа. Вокруг царила невероятная суета: десять тысяч старателей копали свои участки и казалось, что в этот день все они были в Пнеле. Пораженный этим зрелищем, Мэтью видел лишь непрерывное движение, адский шум и пыль столбом; люди и животные спешили, перетаскивая к реке и обратно грунт, бочки и ведра с водой или доставляя на различные участки провизию и инструменты. Люди кричали, собаки лаяли, волы мычали, с участков у реки доносился скрежет лопат, ломов и тачек, а над всем этим разносился шуршащий звук промываемой породы. В воде жизнь кипела так же, как на суше: там стирали одежду или купались.