Королевство Русь. Древняя Русь глазами западных историков - [4]
Выбор этого временного интервала обусловлен тем, что именно в этот домонгольский период, по мнению большинства англо-американских авторов, происходило формирование и укрепление ее государственности в традициях народов ее населявших. И в это время это новое политическое образование не было чем-то инородным для остальной части Европы, поскольку политогенез Древней Руси шел по тем же лекалам. Однако монгольский период отдалил и наложил свой отпечаток на европейский вектор развития страны. Поэтому особое внимание в работе будет уделено концепциям, изложенным в монографиях и статьях по вопросам происхождения и становления Древней Руси. Также мы познакомим читателей с биографическими данными авторов рассматриваемых работ.
Термин «англо-американская историография» в нашей работе объединяет историков из трех стран – Великобритании, США и Канады. Использование термина объясняется не только тем, что авторы являются носителями английского языка, но и тем, что некоторые авторы работали и в Великобритании, и в США, а также тем, что, как будет видно из дальнейшего, концепции и идеи различных исследователей по основным проблемам возникновения и формирования древнерусской государственности совпадают и имеют общие истоки. Торговая теория происхождения Руси, «норманизм», концепция Русского каганата и некоторые другие были принесены в британские и американские научные центры русскими историками-эмигрантами.
Однако у российских коллег зачастую возникают сомнения, возможно и допустимо ли подобное объединение, поскольку они считают такое объединение неприемлемым. Мы в начале уже касались этой темы, однако, по-видимому, это требует дополнительного разъяснения. Вот мнение по этому вопросу К. Раффенспергера: «Я полагаю, существует общая англофонная традиция, даже если кто-то считает термин „англо-американский“ пережитком холодной войны. Существует также и общая научная традиция, и студенты воспринимают эту традицию и обучаются в ее рамках. В отличие от славянских исследований (Slavic studies) этот англофонный подход к проблемам средневековой истории и создал образ средневековой Европы, ограниченный Западом и игнорирующий все территории к востоку от Эльбы. Это довольно сильно отличается от российской, польской и сербской (если брать те, что я знаю) историографий, которые говорят о необходимости более широкого понимания средневековой Европы, даже если при этом они фокусируются на других проблемах. Наконец, даже если и существует некая разница между британской и американской научными традициями (например, британцы с большим уважением относятся к возрастным ученым и к предшествующей историографии), я не вижу фундаментальных различий между ними».
Сходное мнение высказал и А.П. Толочко: «В Вашем случае (то есть в случае перечисленных Вами американских и британских авторов), боюсь, мы имеем дело именно с таким феноменом. Это все люди одного научного языка („англосаксонского"), как правило хорошо знакомые между собой, воспитанные на одном круге литературы. Провести осмысленную грань между „американцами“ и „британцами“ поэтому не так легко. Если и возможно, то это уже какие-то очень тонкие субстанции, очень сложно уловимые (несколько иная стилистика, „поколенческие“ различия и проч.). Перечисленные Вами люди – очень индивидуальны, все больше яркие личности. Их даже трудно свести в единую группу, или „школу", или „традицию". Общее для них есть вещи более широкого охвата: культурная принадлежность и некая интеллектуальная традиция».
При этом надо отметить, что в настоящее время российские историки все чаще обращаются к дореволюционным традициям. Именно отечественная историография сближается сегодня с англо-американской, основные позиции которой остаются неизменными уже на протяжении десятилетий.
Как уже отмечалось, существует крайне мало комплексных работ, рассматривающих проблемы становления и развития Древнерусского государства в англо-американской историографии. Едва ли не единственная – это монография «Современная буржуазная историография Древней Руси» В.П. Шушарина 1964 г., в которой рассматривается состояние исследований западных, в том числе англо-американских, авторов по древнерусской проблематике, а также дается опровержение основным их концепциям («торговой теории» происхождения Древней Руси, норманизма и нефеодального характера древнерусской государственности). Исследование И.П. Шаскольского «Норманнская теория в современной буржуазной историографии» 1965 г., хотя оно, как видно из названия, охватывает более узкий круг вопросов, чем работа В.П. Шушарина, и сосредотачивается на критике концепции норманизма в западной историографии. Также стоит обратить внимание на статью Н.В. Синицыной «Изучение в Англии истории феодальной России» 1968 г., в которой она отмечает рост интереса к русской истории и говорит об основных историках и направлениях исследований по древнерусской и средневековой российской истории в Великобритании в послевоенное время>3.
Можно отметить и диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук Е.В. Державиной 1985 г. «Критика новейшей англо-американской литературы по истории государства и права Древней Руси», в которой автор критикует концепции англо-американской историографии в отношении становления и развития Древнерусского государства. Она так определила две задачи своей диссертации: «показать фальсификаторскую сущность и агрессивную политическую направленность основных концепций английских и американских авторов на современном этапе» и «разоблачить антинаучный характер основных концепций английских и американских авторов с учетом новейших достижений советской историко-правовой и общеисторической науки»
Исследование посвящено развитию ранней государственности готов в Восточной Европе III—IV вв. Особое место уделено двум готским предгосударственным образованиям (политиям): Готии тервингов и королевству гревтунгов. Впервые в отечественной и зарубежной историографии проводится сравнение этих двух готских политий между собой и их общее сравнение со славянскими политиями того же периода. Использование в работе почти полного комплекса письменных источников по готской истории, критический подход к исследованиям последних лет, а также методов зарубежной и отечественной политантропологии позволило автору внести свой вклад в решение проблем эпохи поздней Античности и раннего Средневековья, что дало основание сдвинуть время появления первых праславянских потестарных образований в Восточной Европе ориентировочно на II в.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
Что произошло в Париже в ночь с 23 на 24 августа 1572 г.? Каждая эпоха отвечает на этот вопрос по-своему. Насколько сейчас нас могут устроить ответы, предложенные Дюма или Мериме? В книге представлены мнения ведущих отечественных и зарубежных специалистов, среди которых есть как сторонники применения достижений исторической антропологии, микроистории, психоанализа, так и историки, чьи исследования остаются в рамках традиционных методологий. Одни видят в Варфоломеевской ночи результат сложной политической интриги, другие — мощный социальный конфликт, третьи — столкновение идей, мифов и политических метафор.
Автор книги – Фируз Казем-Заде, доктор исторических наук, профессор Йельского университета (США), рассказывает об истории дипломатических отношений России и Англии в Персии со второй половины XIX до начала XX века. В тот период политическое противостояние двух держав в этом регионе обострилось и именно дипломатия позволила избежать международного конфликта, в значительной степени повлияв на ход исторических событий. В книге приведены официальная дипломатическая переписка и высказывания известных политиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Москва была великим городом и столицей великой державы в XVI–XVII веках. Россия того времени выигрывала большие войны, широкими шагами шла к берегам Тихого океана, мыслила себя как главный оплот истинного христианства. А Москва видела в себе Третий Рим, Второй Иерусалим, но больше всего — особый удел Пречистой Богородицы на земле. Столица православного царства прославлена была не только победами на поле брани и установлением власти на бескрайних просторах Евразии, она и в сфере культуры стремительно развивалась.
Формирование Московского государства в XIV—XV вв. означало не только объединение земель Северо-Восточной, а затем и Северо-Западной Руси в рамках одного государственного образования, но и консолидацию местных элит под властью «государей всея Руси». Этот процесс был значительно растянут во времени, а его интенсивность определялась актуальными задачами внешней и внутренней политики. Процесс адаптации «чужеродных элементов» в служебную систему имел две важные составляющие: способность и целесообразность с точки зрения центральной власти вписать их в сложившуюся иерархию и, с другой стороны, желание самих подобных «элементов» приспосабливаться к действующим правилам игры. В фокусе исследования находится несколько значимых групп: «князья» (потомки местных и выезжих правящих династий), бывшие удельные «вассалы», а также прибывавшие в Москву иностранцы (в первую очередь выходцы из соседнего Великого княжества Литовского)
В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.