Королевский судья - [24]

Приняв высокомерный тон, Аморе хотела испытать мастера Риджуэя. И осталась довольна. В нем не было никакого лицемерия. Его оказалось нелегко запугать, и ей это понравилось. Патер Блэкшо не зря доверял такому человеку. Она наблюдала за ним с растущим интересом. Он был значительно выше ее, очень тонкий, из-за чего казался долговязым, и слегка сутулился, как будто из-за своего высокого роста постоянно чувствовал необходимость пригнуться. Узкие подвижные руки словно созданы для его трудной работы. Аморе поймала себя на том, что смотрит на него как женщина и что он ей симпатичен. Его овальное лицо было серьезно. Глубоко посаженные глаза, необычный серо-голубой цвет которых отливал свинцом, и узкие губы усиливали несколько печальное выражение его лица. Аморе заметила это и задумалась.

Ален чувствовал себя очень неловко под ее испытующим взглядом. Она стояла так близко, что запах духов одурманивал его, он не мог оторвать взгляда от нежной кожи ее плеч и груди. Стол за спиной мешал ему отступить назад. Ее присутствие становилось нестерпимым.

— Мадам, если вы хотите подождать вашего исповедника, я попрошу экономку проводить вас в его комнату, — сказал Ален. — В противном случае прошу прощения. У меня еще много работы.

С этими словами он бежал из операционной на кухню.

Когда Иеремия вечером вернулся домой, его друг сидел один на скамейке, с взъерошенными волосами, опершись головой на руки.

— Что я наделал? — воскликнул Ален. — Как я мог?

— Что случилось? — забеспокоился Иеремия.

— Заходила леди Сент-Клер. И что же я, медведь, наделал? Я указал ей на дверь. Но она меня так взволновала, просто прижала к стене, я уже не понимал, что делаю. В этой женщине сидит черт!

— Не переживайте, мой дорогой, — засмеялся Иеремия. — Она наверняка хотела испытать вас. Хорошо, что вы сопротивлялись. Теперь она убедится в том, что у вас есть характер и вы заслуживаете мое доверие.

Ален с нескрываемой завистью посмотрел на своего друга:

— Должно быть, она очень вас любит. Вы никогда не думали...

— Нет! Я люблю ее как дочь, больше ничего. В этом мы резко отличаемся друг от друга, Ален.

— Она исполнена твердой решимости защитить вас. Страстно. Как Энн Во.

— Лучше не говорите об этом при ней. Ведь Энн Во не удалось спасти от мученической смерти своего духовника, настоятеля нашего ордена. Леди Сент-Клер охраняет меня как наседка, не напоминайте ей об опасности.

— Похоже, вам ее забота в тягость.

— Именно так. Но, может быть, когда-нибудь я буду ее за это благодарить. — Иеремия присел к Алену на скамью. — Патер Роберт Персоне как-то сказал, что твердостью веры Англия обязана мужеству женщин. И он был прав. Характер миссионерской работы у нас всегда был таков, что наша жизнь зависела от поддержки мирян-католиков. И самыми мужественными и самоотверженными защитниками проявляли себя женщины. Они предоставляли нам убежище, часто против воли мужей, и не боялись ни тюрьмы, ни смерти. Как Маргарет Клитроу, которая подверглась нечеловеческим пыткам, но не выдала священника. Может быть, забота леди Сент-Клер меня порой и тяготит, но я не считаю унизительным зависеть от опеки так называемого слабого пола.

Глава двенадцатая

— Подъехал экипаж судьи Трелонея! — прокричал ученик, выбегавший на улицу вылить из таза кровь в канаву.

Ален, перевязывая руку клиенту, которому пускал кровь, многозначительно посмотрел на Иеремию.

Сэр Орландо вошел в операционную и ждал у двери, пока уйдет клиент. Свежий цвет его лица и прямая осанка свидетельствовали о том, что он полностью оправился от болезни. Он подошел к Иеремии и произнес с искренним сожалением:

— Простите меня, патер. Я был глуп и вел себя как ребенок. Даже если вы Богом проклятый иезуит, познакомившись с вами, я узнал честного, искреннего человека. Вы не пытались меня обмануть. Поэтому я повторяю свою просьбу. Могу ли я обращаться к вам за советом в сложных случаях?

— Буду рад помочь вам, судья, хоть вы и еретик, по которому плачет ад, — согласился Иеремия.

Сэр Орландо расхохотался и протянул священнику руку.

Ален пригласил судью к ужину. Была подана мясная запеканка. Когда мистрис Брустер убрала цинковую посуду и они остались одни, Иеремия и Трелоней заговорили о Джеке Одноглазом, а Ален пошел за бутылкой вина.

— Студент, которого вы мне прислали, ловкий малый, — заметил судья. — Он, несомненно, пойдет далеко.

— Вы знаете его семью, сэр?

— Нет, мне только известно, что они родом из Уэльса.

— А тот жулик, который подменил ваш плащ? Вы когда-нибудь с ним встречались?

— Помнится, я как-то судил его в Олд-Бейли за кражу. Он воспользовался привилегией духовного статуса, получил клеймо и был отпущен. Может быть, он хотел мне отомстить.

— Вряд ли. Ему заплатили. Кто-то дал ему задание. Человек вашего положения неизбежно имеет завистников и, следовательно, врагов. Кто бы выиграл от вашей смерти? Кто бы, к примеру, занял тогда ваше место судьи?

— Предположительно один из моих братьев из Суда казначейства или палаты прошений. Это зависит только от короля. Вы полагаете, какой-нибудь тщеславный юрист пытается с помощью убийства сделать себе карьеру?