Королевская охота - [3]

- Вот приедет барин, - желчно сказал Черешин.

- Не надо так, - мягко попросил врач. - Во многих случаях со стороны действительно виднее. Вот вы тоже к нам прилетели, хотя в миссии работает представитель вашего ведомства.

Виктор поморщился - Ларсен в ГУКЗе был фигурой одиозной. Собственно, региональный инспектор и прилетел, чтобы решить вопрос о служебной пригодности "Франциска Ассизского". Ну и, конечно, нгулу...

- Нгулу, - объяснил Черешин. - Редчайший представитель местной фауны. Как по красоте, так и по количеству: осталось не более десяти экземпляров.

- Нгулу? - Шнайдер прищурился, вспоминая. - Нет, не знаю.

- Его еще называют золотым оленем.

- Ах, этот... Но я всегда считал золотого оленя мифом. Красивей легендой - не более.

- Да нет, он существует. Есть снимки, запись голоса. Ларсен, - Виктор вздохнул, - прислал суперграмму. Совершенно паническую. И туманную, как здешние хроники. Речь идет о какой-то опасности. Ларсен предлагает, пока не поздно, отловить нгулу и вывезти в один из региональных зоопарков. Вот я и приехал разобраться...

- Любопытно, - со странным выражением произнес Шарль. - Золотой олень! А вы знаете, друзья, что каждые двести лет Празднество Кометы завершается большой королевской охотой?..

Ночью, внерейсовым суперлетом, прибыло наконец высокое начальство из Комитета инопланетных связей. Начальство - заведующий конфликтным сектором Мигель Мария Фернандес - имело с Волковым длительную и не очень приятную беседу.

"Папа Феликс" вышел из своей комнаты бледный, с решительной складкой на лбу и приказал готовить вездеход высшей защиты: решено было предъявить Ильверду ультиматум; посланца следовало обезопасить.

Но вездеход не понадобился. На рассвете Королевство сделало первый шаг к примирению и прислало парламентера.

Великий герцог Ородорн, представлявший брата своего, короля Ильверда, был пропущен (один, свиту задержали) сквозь защитное поле и предстал перед землянами.

Пышные перья птицы зарреу мягким веером колыхались на шлеме герцога, сверкавшем рубинами, до серебряных шпор ниспадал с его плеч голубой плащ знак высокого рождения, ослепительно блестел на стальном нагруднике золотой олень - герб королевского рода. Рука герцога, в замшевой перчатке с зубчатым раструбом, небрежно лежала на эфесе меча.

- Сегодня - последний День Кометы, - говорил герцог. - Праздник нашего народа завершается. Великий брат мой король просит могущественных друзей забыть о случившемся недоразумении, как сам он о нем забыл,

Черешин заметил, как "Папа Феликс" и Фернандес обменялись быстрыми взглядами. Шарль криво усмехнулся. Шнайдер задумчиво посасывал пустую трубку (аборигены терпеть не могли табачного дыма). Земляне в молчании слушали голос Королевства.

Сбоку послышалось грозное сопение, Свирепого вида полный мужчина, ненавидяще глядя на герцога, сделал попытку протолкаться в первый ряд. Черешин узнал его и плотно взял за руку.

- Спокойно, товарищ Ларсен, - почти беззвучно, но властно прошептал он, не делайте глупостей.

Толстяк раздраженно обернулся, но, увидев нашивки офицера Службы охраны (Черешин оделся по всей форме), обмяк.

- Черешин? - торопливо зашептал он. - Как хорошо, что вы прилетели. Эти убийцы!.. Ненавижу!.. Сотрудники миссии... ни одного решительного поступка... Все потеряли голову... боятся шагу ступить... Вы знаете, нгулу...

- Не знаю, - остановил Виктор. - Потом поговорим.

Ларсен растерянно и с обидой посмотрел на Черешина, но замолк.

- Великий брат мой король Ильверд, - звучно продолжал Ородорн, - говорит моими устами: у каждого народа свои обычаи. Сердца наши полны жалости, что могущественные друзья не пожелали пройти обряд Упрочения, но Мы принимаем ваш отказ с пониманием. Надеемся найти ответное понимание.

Волков мрачно покачал головой.

- Это исключено, сеньор Ородорн. Убийства должны быть немедленно прекращены.

- Убийства?! - мужественное лицо герцога перекосила гневная гримаса, он шагнул вперед, до половины обнажив меч. Черешин напрягся, готовясь к броску, если Ородорн решится напасть, но герцог уже опомнился, меч мягко скользнул в ножны. - Убийства? - с негодованием переспросил герцог. - Кто сказал это слово?! Мои уши его не слышали. Обряд Упрочения завещан нам предками.

- Называй это как хочешь, сеньор, - Волков тоже умел быть резким, - но от названия суть дела не меняется. Пока льется кровь, о союзе между нами не может быть речи, - Ородорн хотел что-то возразить, но консул загремел с новой силой: - Мы слушали тебя, сеньор, теперь говорю я! Передай королю Ильверду - если резня не прекратится, мы заставим вас сделать это. Во имя нашей дружбы, - добавил Волков после паузы. - И это наше последнее слово.

- Мы знаем силу могущественных друзей, - герцог криво усмехнулся. - Но и вы не всегда бываете правы. Ты угрожаешь, сеньор Волков?! Не значит ли это, что мы ошибались и ваша сила - злая? Душа моя полна печали, ибо приказом обычай не переделаешь. Может действительно пролиться кровь, но не будет уже Кометы на нашем небосклоне...

- Кровь льется сейчас, - непреклонно перебил Волков. - И почему-то это кровь народа, а не королевской семьи. Если вы так блюдете обычай...