Королевская охота - [13]

— Я вас заставлю.

— И как же?

— Да просто отхлестав вас этой шпагой по лицу, плашмя, разумеется.

Аббат огляделся вокруг, похоже, в поисках возможного свидетеля.

— Не кричите, сударь, — ответил угадавший его намерение Эктор, — потому что с первым вашим криком я распорю вам живот.

Аббат понял, что он не шутит, и глухо произнес:

— Это просто убийство.

— Господин аббат, — возбужденно ответил Эктор, — вы заявили мне, что вы дворянин. Я вам верю, но я тоже дворянин и потому предлагаю вам честную дуэль…Соглашайтесь, или мне придется вас отхлестать.

Глаза аббата налились кровью.

— Хорошо же, — произнес он. — Дайте мне шпагу.

Эктор, державший шпаги за эфесы, было перехватил их за клинки, чтобы подать одну противнику. Но тут аббат метнулся к нему, пытаясь выхватить обе. Однако он не рассчитал. Эктор, поднаторевший в ловкости, упражняясь с Кок-Эроном, да к тому же удвоивший силы от ненависти к врагу, успел увернуться от нападения.

— Негодяй, — вскричал он, — если ты не поднимешь эту шпагу, я тебя зарежу, как собаку.

И отшвырнул ногой одну из шпаг аббату, сам вооружился другой и стал в позицию.

Аббат с проклятиями напал на Эктора. Он был бледен, как мертвец; в углах рта выступила белая пена.

Послышалось тяжелой дыхание соперников, прерываемое стуком скрестившихся клинков.

Несмотря на, казалось бы, профессиональное отвращение к схваткам, аббат обнаружил довольно искусное владение шпагой. Однако искусство Эктора, приобретенное на уроках отца и Кок-Эрона, позволило ему все же нанести аббату укол в горло, а затем в корпус.

Аббат выронил шпагу, упал сначала на колени, потом на спину. Кровь обагрила траву. Теперь человек отчаянно боролся со смертью.

Эктор в ужасе прислонился к дереву, чтобы не упасть. На лбу у него выступил холодный пот. Впервые в жизни ему пришлось обагрить руки человеческой кровью. А ведь он был так молод!

Эти ощущения владели им всего несколько секунд, но те показались ему невыносимо долгими. Потом им вдруг овладело необъяснимое чувство тревоги. Он бросил шпагу и пустился наутек по направлению к замку. Ведь он был так молод!

Ему удалось примчаться в замок прежде, чем отсутствие аббата могло быть замечено. Он написал записку в несколько слов Кок-Эрону и передал её лакею. Затем взял ружье, охотничий нож, пороху, дроби и оставшиеся деньги и покинул замок, чтоб больше не возвращаться.

Причины тому были более чем весомые: дуэль с благочестивой особой и ненависть к тетке. Несмотря на свою молодость, Эктор знал строгость королевских указов о дуэлях. А мадам де Версийяк, конечно, не преминет воспользоваться званием его противника, чтобы усугубить его вину.

Добравшись до знакомого грота в лесу, Эктор завалил его вход камнями от волков, завернулся в плащ и заснул крепким молодым сном.

Ему не пришлось говорить с Кок-Эроном перед уходом из замка, но в оставленной для того записке он назначал ему встречу в Авиньоне, рассчитывая на неприкосновенность границ папской области.

Эктор проснулся на заре, перезарядил ружье и вышел из грота. Он нисколько не сожалел о совершенном накануне: ведь он имел мнение о дуэлях в духе того времени, и был при этом дворянином. Одним ударом шпаги он избавился от врага и начал жизнь скитальца. Но именно об этом он так часто мечтал!

Свежий воздух и прекрасный вид окружающей местности возбудил у него аппетит. Вскоре ему удалось подстрелить зайца. Приготовить жаркое было для него парой пустяков. Он разрезал зайца на четыре части, проткнул мясо острой палочкой, разжег костер с помощью трута, накидал в него ароматических веток и стал ждать, пока заяц не сделался съедобным. Часть его Эктор съел с хлебом, запасенном при побеге, а остаток спрятал в сумку и отправился в путь. Разумеется, при этом он выбирал проселочные тропки, опасаясь встретить на большой дороге каких-то стражников.

В пути ему удалось подстрелить пару жаворонков для пополнения своих запасов, а также купить у пастуха хлеба. В конце дня Эктор сумел найти пещеру, вход в которую он снова завалил камнями и хворостом.

Но поспать удалось лишь два-три часа. Среди ночи его разбудил вой стаи волков, пытавшихся разгрести его заграждение. О мотивах их стараний догадаться было нетрудно: запах зайчатины и жаворонков. Однако Эктор понимал, что, отведав дичи, они не преминут закусить и хозяином. И решил действовать прежде, чем они разрушат преграду.

С этой целью пришлось открыть стрельбу из ружья. Сначала он подстрелил одного из волков, который успел просунуть морду в пещеру сквозь щель в преграде. Его друзья быстро докончили дело, сожрав приятеля. Но не уходили, и чтобы достичь своего, Эктору пришлось ещё дважды выстрелить, после чего уцелевшие волки бросились вслед за пустившимися наутек двумя ранеными приятелями. Только тогда Эктору удалось заснуть.

Встав наутро и позавтракав, Эктор снова отправился в путь. Но пройдя семь-восемь лье, он заметил при входе в лес солдат, принадлежавших, по-видимому, к разъезду стражников, начальник которого верхом на лошади явно кого-то поджидал на дороге.

Эктор заметил солдат, несколько запоздав, и те тоже его заметили. Начальник поманил его к себе. Эктор этого никак не желал, а потому бросился бежать в горы. Его звали назад, он продолжал бежать вперед. По нему выстрелили. Он бросился вниз в овраг и, ползком пробираясь по дну, достиг заросли орешника, молодых дубов и каштанов. Забившись в них, как заяц, он решил переждать, пока солдатам не надоест его искать.