Королевская кровь 10. Стальные небеса - [99]

— Сейчас прямо руки чешутся это сделать, — с язвительной нежностью пробормотала волшебница, глядя на нас с таким выражением… ну как я могла смотреть на Люка, обнимающего мать или сестру. Отношения у этих двоих были на зависть веселые. Я неуверенно хмыкнула, отстранилась, с надеждой взирая на друга, и тут в дверь постучали.

После моего разрешения вошел до неприличия свежий Ирвинс, совершенно не выказывая удивления посторонним в спальне. Поклонился.

— Ваша светлость, завтрак накрыт в гостиной.

— Молоко принес? — оживился Мартин. И даже Виктория нетерпеливо приподнялась в кресле — я только сейчас разглядела, какой уставшей выглядит и она: видимо, переход ко мне потребовал слишком много сил.

— Конечно, — невозмутимо кивнул дворецкий.

— О да, — с чувством провозгласил друг и, хлопнув беднягу Ирвинса по плечу, проскочил мимо него в гостиную. — Вики, — донесся оттуда его голос, — да тут парное. Два кувшина. Святые отшельники, — мычание, — дайте мне эту корову и доярку заодно, я их расцелую.

Я слушала его болтовню, улыбаясь и чуть не плача от легкости, которую ощущала с пробуждения. Март был таким, наполняющим жизнью все вокруг. Рядом с ним любая драма казалась переживаемой.

Мы встретились взглядами с Викторией, и, верно, в лице моем она прочитала настороженность и очевидный вопрос, потому что едва заметно пожала плечами и пояснила, поднимаясь:

— Когда вокруг смерть, на первое место выходят действительно важные вещи, ваша светлость. Например, чтобы тот, кого ты любишь, остался в живых. Вы ему дороги, и, возможно, в бою он будет осмотрительнее не только ради меня и наших друзей, но и ради вас. А это еще капля к вероятности выжить. Понимаете?

— Да, — сказала я глухо. Мне все время казалось, что Мартин полюбил ее по какой-то нелепой причуде, что она его недостойна, высокомерна и стервозна, да и ревновала я его к ней ужасно — а сейчас увидела в глазах волшебницы знакомый страх, который отозвался во мне тоской и заставил сжаться горло. Страх потерять того, кого безумно любишь. Это в один момент сделало ее понятной мне и близкой.

— К тому же, — добавила она с каменным лицом, — если что, я его действительно выпорю.

Я усмехнулась. Чувство юмора — верный способ заполучить мою симпатию.

— Называйте меня на "ты" и по имени, леди Виктория, — предложила я.

Она замерла, склонив голову. И улыбнулась с мягкостью.

— Тогда и ты меня, Марина. Токсикоз больше не беспокоит? Помочь не нужно?

— Нет, — проговорила я с удивлением, прислушиваясь к себе и понимая, что последние дни после нападения меня действительно не мутило. — Нет, все хорошо.

— Позволишь? — она взяла меня за руку, и я кивнула, ощущая слабое покалывание, как при сканировании. Волшебница удивленно подняла на меня глаза. — Ты ведь знаешь, что у тебя двойня?

— Угу, — пробормотала я, внезапно смутившись. Виктория продолжала прислушиваться к чему-то, осязаемому только ей.

— Все параметры в пределах нормы, — сообщила она, отпуская мою руку. — Второй триместр начался, да?

Я неуверенно кивнула — подсчитать срок в нынешнем состоянии я была неспособна. Но теперь хотя бы стало понятно, почему внезапно отступила тошнота.

— Дамы, мы с молоком вас заждались, — позвал Мартин из гостиной. — И хватит обсуждать меня тайком. Вы смело можете выйти и повторить прямо мне в глаза, какой я прекрасный и великолепный.

Мы переглянулись почти с умилением.

— Я быстро в ванную, — шепнула я Виктории, — и присоединюсь к вам.

Через несколько минут, уже в домашнем платье и с чищеными зубами, я присела рядом с гостями за стол. Пахло булочками и кофе. Горел камин, и Мартин с удовольствием поглядывал на огонь поверх кружки, а Виктория доливала себе молоко. Мне есть не хотелось. Хотелось кричать: поскорее же, поскорее, — но я терпела, убеждая себя, что они знают, что делают, и не затягивают нарочно.

— Приказать принести еще? — спросила я, глядя, как стремительно опустошаются два широких кувшина.

— К нашему возвращению — обязательно, — кивнул Мартин невнятно. — И если ты, добрая госпожа, прикажешь собрать несчастным путникам пару десятков упаковок с собой в Блакорию… — он не договорил, запрокидывая кружку и жмурясь, как настоящий кот. Глаза у него были голодные, и мне стало его безумно жалко.

— Нам редко удается найти настоящее молоко, а это единственный способ быстро пополнить резерв, — пояснила Виктория, глядя на мое переменившееся лицо. Она пила аккуратно, но иногда делала большие жадные глотки, тоже прикрывая глаза от удовольствия. — Иногда селяне приносят из окрестных деревень, но они сами бедствуют. Так что для нас молоко на вес золота. Особенно сегодня — впереди очень тяжелый день. Максимум без десяти десять мы должны вернуться. Поэтому и пришли так рано.

Я нервозно покосилась на часы над камином — двадцать пять минут седьмого.

— Если успеем, навещу леди Шарлотту, — добавила волшебница задумчиво.

— Они с Маргаретой в Виндерсе, — пояснила я, — их эвакуировали после недавнего нападения…

— Нападения? — нахмурился Мартин.

Я торопливо, поглядывая на часы и сбиваясь, пересказала ему события прошлых дней, и вот теперь мой друг действительно смотрел на меня как на сумасшедшую. Я уж решила, что он будет меня ругать за то, что подвергала свою жизнь опасности, но он только покачал головой и безнадежно уточнил: