Королевская гончая - [65]

Не разрывая поцелуя, Дарс подхватил ее и отнес на кровать. Затем отстранился, посадил на край, а сам опустился на колени. В синих глазах бушевал темный смерч.

– Луиза, – прошептал потрясенно, – ты невероятно, просто недосягаемо красива.

– Молчи. – Она потянулась к его губам, одновременно скидывая с плеч пеньюар и оставаясь в короткой сорочке на бретелях.

Обхватила руками за шею, притянула ближе к себе. Обвила торс бедрами. Жар пульсировал, бился под кожей, становясь невыносимым. Она застонала, почти задыхаясь, умирая в бесконечном поцелуе, но потом нашла в себе силы стянуть с него футболку. Скользнула ладонями по горячей груди с редкой порослью волос. Мягкая дорожка уходила вниз по мускулистому поджарому животу под пижамные брюки.

– Хочу тебя, – выдохнула Безымянная. Или все же Луиза?

Дарс пристально посмотрел на нее, и его лицо обрело хищное выражение. Он резко подался вперед, опрокидывая ее на постель, придавил собой. Горячие руки скользнули под сорочку, стиснули грудь. Торопливые поцелуи превратились в укусы, жадные, сладкие. Она, не сдержавшись, вскрикнула, когда он играючи поддел кружевные трусики, прошелся пальцами по краю разгоряченной плоти. Тяжесть внизу живота становилась невыносимой, острой. Еще одно умелое прикосновение – и Луиза выгнулась дугой, казалось, рассыпаясь пламенеющими искрами от наслаждения.

– Да-арс…

Треснуло разрываемое кружево.

Она обвила его ногами, принимая в себя, все еще покачиваясь на сверкающих волнах.

– Любимая, – прошептал он, – моя любимая… моя…

Она отдавала ему себя, и с каждым неистовым толчком с губ срывался стон. Она хотела, чтобы он стал еще ближе, хотя это казалось уже невозможным. И когда ее накрыло второй раз, кажется, выкрикивала, выстанывала его имя, растворяясь в обжигающей пульсации, ощущении разливающегося внутри тепла.

– Моя, – прорычал Дарс, горячо дыша в шею, – никому не отдам.

Перевалился на бок, потом на спину, все еще прижимая к себе и не торопясь разрывать это сумасшедшее единение. Она без сил распласталась на его теле, легла щекой на грудь и вдруг поняла, что плачет.

Он тоже это понял. Со вздохом выскользнул из нее, оставляя после себя тянущую пустоту. Потом аккуратно уложил ее на смятые простыни, убрал с лица спутанные волосы и требовательно заглянул в глаза.

– Почему?

– Это сон. Это счастливый сон, – пробормотала она.

– Но счастливым может быть не только сон, – возразил Дарс, собирая губами слезы, – если ты свободна, то можешь быть счастливой наяву.

Луиза всхлипнула, погладила его по колючей щеке, скользнула ладонью по груди. Почувствовала, как размеренно бьется его сердце.

– Не со мной, – выдохнула едва слышно, – и не наяву. Прости.

И крутанула мир вокруг своей оси.

Розоватое марево охватило Луизу, вздуваясь по краям гнилостной пенкой. Теперь она ощущала тело Дарса почти так же, как и свое. Сильное, живое, такое родное и… неправильное. Проклятие черными нитями опутало его всего, липкой паутиной стыло на коже.

– Прости меня, Дарс. Я тебя люблю.

И все еще плавая в тошнотворной розовой мути, сформировала первую волну воздействия.

Он глубоко вздохнул и обмяк, но боролся и продолжал смотреть на нее. Губы шевельнулись, как будто Дарс пытался сказать что-то важное. Она невольно наклонилась чуть ниже и, удивляясь тому, как долго он сопротивляется, сумела расслышать:

– Они… дали тебе вспомнить… детство?

Глава 11 Запланированное путешествие

Вернувшись к себе, Луиза положила на стол дезинтегратор, сбросила на пол шелковую сорочку и шмыгнула в душ. Настроила на сенсорной панели температуру воды, закрыла глаза. Тугие струи защекотали, запутались в волосах. Она прислонилась спиной к полупрозрачной стенке душевой кабины и замерла неподвижно, наслаждаясь ощущением стекающей по коже воды.

Время уходило, да.

Но ей было просто необходимо побыть в тишине и подумать.

Приняв решение, Луиза ощутила небывалую легкость. Голова ясная, мысли крутятся как шестерни отлично слаженного механизма. Тело. Хм, тело еще горит, хранит следы поцелуев. И хорошо, так хорошо, как давно уже не было, а осознание того, что она приняла верное решение, окрыляет. Распахни окно и взлетай…

Только вот придуманные крылья не унесут ее с Рамоса. Потому что те, кто ее сюда послали, не планировали сворачивать операцию и эвакуировать гончую.

Стоя в потоках воды, Луиза думала.

Что она имела на текущий момент?

Ей вернули кусок прошлого, в котором она была королевской гончей, Безымянной, идеальным оружием и воплощением воли королевы. Правда, после того, как королеву казнили, немногие выжившие гончие стали принадлежать хозяину псарни, но он был человеком, преданным ее величеству, а потому разработал идеальный, на его взгляд, план мести проклятой империи.

И вместе с этим ей, словно кость, швырнули только то прошлое, которое было полезным королеве и хозяину королевской псарни. Луиза пыталась сопоставить те туманные обрывки воспоминаний, что время от времени видела, с действительностью, в которой жила раньше Безымянная – и не находила ничего общего.

У Безымянной никогда не было матери.

У Безымянной никогда не было кружевных платьиц, никогда ей не приносили башню из мороженого.