Королева. Выжить, чтобы не свихнуться - [19]

Генрих VIII, ее отец… Властный мужчина, уверенно распоряжавшийся жизнями своих жен. Пославший на плаху двух, ставших слишком уж неугодными. Я чувствовала, что это и мой отец тоже. Боже, ну и бред… Закрыла глаза, ощущая, что уже вросла корнями в чужое тело и оно стало моим. Мы сплелись воедино, да так, что разлучить нас могла лишь смерть. Предыдущие воспоминания и переживания – они все еще были со мной, но тускнели, отходили на второй план, уступая место новым, в которых я – королева Англии, Тюдор от рождения, и всегда верила, что когда-нибудь трон достанется мне. Тоска по настоящей маме и по жизни в Москве отступала, оставляя привкус легкой грусти.

Моя другая мама… Я коснулась золотого медальона, в котором притаился миниатюрный портрет темноволосой женщины с выразительными глазами. Анна Болейн. Она любила и была любима, но лишь на короткое время. И все потому, что не смогла удержать ветреного мужа. А быть может, из-за того, что вместо наследника мужского пола родилась я.

Моя сестра Мария… Ярая католичка, решившая привести страну к истинной вере. Эта дорога была залита кровью неугодных и освещена заревом костров, на которых горели еретики. Но Бог все видит, и он прибрал ее к рукам! Вернее, забрал к себе.

Брат Эдуард… В груди шевельнулось, пробуждаясь, чувство утраты. Ведь Елизавета любила его! Он умер от туберкулеза в пятнадцать, перед смертью написав завещание, по которому претендентка на английский престол находилась среди моих фрейлин. Под давлением Тайного Совета он назвал будущей королевой свою кузину леди Джейн Грей. Шестнадцатилетняя девушка правила девять дней. Мария собрала войска и захватила трон, который полагался ей по праву. Джейн была казнена, но у нее оставались две младшие сестры. Одна из фрейлин в моей свите оказалась Катериной Грей. Пусть она была отпрыском младшей ветви Тюдоров, но ее сестра уже короновалась королевой Англии, и это давало ей преимущество перед Марией Стюарт. Конечно же, если я скоропостижно умру, так и не родив наследника престола. Как все запуталось! Уж не ловкие ли ручки Катерины Грей подсыпали яд в бокал? Но зачем королева держала ее при себе? Как узнать ответ?..

Я смотрела на спокойное лицо женщины, в чьем теле пребывала последние три дня и, кажется, останусь навсегда. Что мне делать? Как правильнее поступить? Следовать ее путем, по крохам выуживая из памяти то, что помнила о Елизавете? Или найти свой собственный? Но, быть может, меня отравят прежде, чем начну делать самостоятельные шаги. Где искать врага?

Я долго рассматривала блики от факелов на портрете Елизаветы, пытаясь добраться до ее собственных воспоминаний, но она так и не прислала мне подсказки.

Глава 6

– Здравствуй, лошадь! – опасливо сказала великолепному светло-серому коню, накрытому золотой попоной. С какой стороны подойти? Наверное, с той, где находилось стремя женского седла. Конь косился на меня влажным коричневым глазом, и я засомневалась, что дело выгорит. Как влезть на лошадь, если не делала этого раньше, и, кажется, сообразительное животное об этом догадалось? – Ты меня помнишь? – на всякий случай поинтересовалась у жеребца и протянула руку, чтобы погладить его по голове. Конь фыркнул, и я испугалась, что жизненный путь моей конечности в лайковой перчатке на этом закончится. Ка-ак вцепится зубами! Вместо этого он всхрапнул, но кусать не стал. Потянулся ко мне, коснулся носом меховой накидки на плече и шумно выдохнул, грея шею. Ой! Приятно… Кажется, признал во мне хозяйку.

Но пора выезжать. Утро выдалось хлопотное, в суетливых сборах. На меня надели платье из золотой парчи, похожее на то, что носила в день коронации. Правда, не столь роскошное и тяжелое. На голову прикрепили диадему в виде короны. Волосы я попросила оставить распущенными, и они спадали на подбитую мехом накидку. Чулочки, теплые сапожки – можно и в дорогу! К тому же свита уже собралась, весь парадный подъезд к дворцу забит разодетыми придворными, чуть ли не тысячью гвардейцев со штандартами и оружием. На январском ветру трепетал разноцветный шелк дамских платьев, на дневном солнце блестела парча и золото парадных нарядов. На весь этот бедлам хмуро взирал Уильям Сесил в привычной черной одежде верхом на вороном коне. Второй «мужчина в черном», сославшись на нелюбовь к верховым прогулкам, работал над прошениями, что я насобирала этим утром по дороге в королевскую часовню. Кто мог ожидать, что просители накинутся на меня прямо в нефе? Растерявшись, взяла несколько свитков, над которыми теперь корпел Роджер.

Тут ко мне подошел Роберт Дадли в придворном костюме золотого цвета и преклонил колено.

– Елизавета, вы готовы? – спросил он. Нет, черт побери, я не готова, но куда деваться! – Елизавета?..

Ой, а что делать-то? Кажется, вот так… Схватилась одной рукой за заднюю луку, второй – за переднюю. Поставила ногу на протянутые придворными руки, меня подсадили на счет «три», и я, не ожидая от себя такой прыти, перекинула ногу через лошадь и уселась в седло. Нет, кажется, в нем сидят по-другому. Путаясь в длинном платье, перекинула ногу обратно и чуть было не грохнулась с лошади спиной вниз. Кошмар! Едва удержала равновесие. Не так резко! Усидела, развернула плечи, засунула ногу в стремя и тут почувствовала… чужую руку под собственным платьем.