Королева викингов - [10]

Сейя крутанула бедрами.

— А что у тебя есть для меня?

— Я бык! — задушенно прохрипел Коль.

Мёрд искоса взглянул на Гуннхильд.

— Я тоже, ты скоро в этом убедишься.

Коль уронил топор на пол. Гуннхильд захотелось кинуться к оружию, схватить его и разбить насильнику голову. А потом Мёрду. Как он сделал с ее котенком. Нет. Она не сможет. Но воины отца вот-вот будут здесь. Почему они так медлят?

Коль трясущимися руками расстегнул пояс и спустил штаны. Его напряженный член торчал вперед. Гуннхильд — у нее все сильнее кружилась голова — припомнила, что несколько раз, пробираясь через кусты, подглядывала за тем, что там происходило, и каждый раз, видя это, думала, что это сук дерева. Но страшный, пугающий сук.

Сейя шагнула вперед, взяла член в обе ладони и принялась поглаживать его.

— О, да, да, да… — напевно произнесла она.

Коль грубо схватил ее за предплечья.

— Ложись, живо!

Сейя вздохнула и медленно, устраиваясь поудобнее, улеглась на спину на овчины, служившие ей постелью. Коль встал на колени и раздвинул ей ноги. У Мёрда, стоявшего около двери, потекла из угла рта струйка слюны. Где же Ингвар, где его воины?

— А-а-ах, — прохрипел Коль, дернувшись вперед и навалившись на женщину всей своей тяжестью. Его ягодицы задвигались, сначала не спеша, а потом все быстрее и быстрее. Сейя лежала неподвижно, раскинув руки со сжатыми кулаками.

Коль вскрикнул, содрогнулся и остановился.

— Ну, — пролаял от двери Мёрд, — ты управился наконец?

— На первый раз. — Коль поднялся, подтянул штаны и застегнул ремень. — Твоя очередь. — Он толкнул Сейю ногой в грязном башмаке. — Пошла прочь, ты. Освободи место для следующей.

Отец, Ингвар, Один и его валькирии, где вы, когда вы появитесь?

Коль занял пост у двери. Мёрд подошел к кувшину и несколько раз хлебнул. Потом поставил наземь и указал согнутым пальцем на Гуннхильд.

— Ну ты, ступай.

Весь страх и нерешительность сразу покинули девочку. Вместо них внезапно, как огни северного сияния, вспыхнули гнев и ненависть, холодные, как ветер, налетающий с зимнего моря. Она не знала, визжала она или выла. Не глядя, но безошибочно она схватила одну из мисок, молниеносно разбила ее оземь и подобрала длинный острый черепок. Если ей повезет, она сможет по крайней мере выколоть ему глаз. Она заставит его убить ее. — Он сможет осквернить только ее мертвое тело. А потом ее призрак будет терзать негодяя, не давая ему никакого покоя, насмехаясь и вопя, лишит его сна и будет насылать на него несчастье за несчастьем. Он шагнул к ней, и она присела, зажав черепок в кулаке, готовая броситься на насильника.

В этот момент Коль, стоявший в двери, попятился и шагнул и каморку. В животе у него торчала, дрожа, стрела. Он упал, громко закричал и принялся размахивать руками. Мёрд взвыл и кинулся к копью, которое только что прислонил к стене. Гуннхильд, мысли которой мгновенно прояснились, ногой отбросила копье в сторону. Когда разбойник наклонился, нашаривая его на полу, в хижине вновь потемнело. Но это был Ингвар, вбежавший в хижину с мечом в руке.

Меч глухо чавкнул, и у Коля осталось только полголовы. Кровь брызнула несколькими струйками, а потом хлынула потоком. Вслед за Ингваром вбежало еще несколько воинов. Гуннхильд не могла разглядеть в тесноте, что случилось с Мёрдом, но с ним разделались так же быстро, выпустив кишки наружу. На пол хлынуло еще больше крови, и еще сильнее запахло смертью.

Люди Эзура расступились, и вперед вышла Сейя. В руках у нее было копье Мёрда. Она ткнула им в мертвое тело Коля, потом еще раз и еще.

Ингвар прижал Гуннхильд к груди.

— Мы… Мы не знали, что ты здесь. — Он запнулся. — Мы не знали, я клянусь. О, но Храпп понесет наказание за то, что оставил свой пост, пусть даже совсем ненадолго!

Именно в это время она и прошла сюда, мелькнуло в голове у Гуннхильд. Неужели это сотворили норны?

Но она не должна плакать. Ни в коем случае не должна.

— Почему вы не пришли раньше? — дрожащим голосом спросила она.

— Госпожа, о, госпожа, мы и понятия не имели, что ты здесь. Если бы мы знали об этом, то обогнали бы ветер. Это придумал твой отец. Если что и могло привлечь их, так эта стоящая на отшибе хижина. Когда нас предупредили, мы осторожно прокрались через лес, чтобы окружить их и наверняка поймать.

— Я… Я понимаю. — Гуннхильд отошла от него. Мысли у нее путались. Она могла понять, думала она, она могла простить, тем более что во многом была сама виновата. Что скажут отец и мать… Но потом, потом… Со всем этим она разберется позже.

Тут она оказалась в объятиях Сейи.

— О, дорогое дитя, как же я рада за тебя! — услышала она.

— Т-т-ты… ты не предвидела этого?

— Я никак не ожидала ничего подобного… И, з-з-знаешь, м-м-мое умение так мало…

— Но ты… то, что случилось…

Гуннхильд почувствовала, что женщина пожала плечами.

— Я постараюсь позабыть об этом. Не хуже, чем… — Сейя не договорила. — Но если ты, Гуннхильд, не сможешь выбросить это из памяти, если будешь видеть дурные сны, то позови меня. Я знаю несколько исцеляющих заклинаний. Я смогу освободить тебя от этого. Было бы неправильно, несправедливо, если бы у тебя на всю жизнь остался в душе шрам и ты потеряла бы желание любить мужчину.