Королева Муравейника - [27]

18 - Охотин Георгий Афанасьевич 34 года экстрасенс пятого уровня, специализация - поиск;

19 - Балкина Елена Андреевна 31 год экстрасенс пятого уровня, специализация - ясновидение, предрасположенность к сновидению;

20 - Стерыгин Григорий Олегович 22 года экстрасенс пятого уровня, специализация - ясновидение, предрасположенность к эмпатии и сновидению.

В папке, которую вам прислали с этим письмом, находятся фотографии объектов и документы с личными делами на них. В личных делах об экстрасенсорных возможностях объектов не говорится ни слова, так что с ними требуется обязательно ознакомить старшего лейтенанта Леронова Юрия Владимировича. Соответствующий допуск для прочтения он имеет...

* * * * * *

Я с трудом открываю глаза и... вокруг темно. Я ничего не вижу. Что, что с моими глазами? Хочу протереть их руками, но... не могу дотянуться. На них что-то лежит, я ощущаю тяжесть и... холод. На них камень? Земля? Ноги свободны, я даже могу ими пошевелить. По лицу что-то стекает. Вода? Кровь? Голова болит, сильно. Завал. Я кажется, попал под завал. Мы возвращались обратно и наверное треснули балки укрепляющие проход. Ребята шли первые, а мы с Василием чуть позади. Они должны били успеть отбежать, когда это все началось. Они позовут помощь, или уже позвали. Сколько я здесь? Десть минут? Час? Два? Сколько я еще продержусь.

- М-м-м-а-а-а... Нога... Больно... - раздалось недалеко.

- Вась, ты, да? Ты, это, жив? - я был рад услышать хоть чей-то голос. Значит, нас здесь двое, как я и думал.

- Жи-и-ив, раз ты меня слышишь. Мы Жень под завал попали, да?

- Ага.

- Мне, кажется, ногу правую сломало. Или еще что хуже. Такая боль по мозгам долбанула, когда я попытался ею подвигать.

- Лучше не шевелись, думаю наши проскочили, сейчас наверно с другими мужиками нас выкапывают.

- К-х-е, к-х-е... Жень, мне совсем херово.

- Терпи. Терпи. Вытащат нас. Должны скоро вытащить.

А если не вытащат? Нет, должны, должны, должны-ы-ы!!! Я не умру здесь, и Васька не умрет. Мы еще будем вспоминать все это за бутылкой водки. У него скоро день рождение. А у меня юбилей. Тридцать мне скоро стукнет. У нас с Васькой разница в три года. Он старше...

- Вась, ты слышишь? Мы еще бухать вместе будем! Вась, а Вась?

Помолится что ли? А я ведь никогда не был верующим. Вот если спасут, тогда стану. Господи, спаси нас...

Через довольно длительное время люди разбирающие завал на третьем уровне наконец-то заметили ладонь человека, сильно грязную и покрытую в некоторых местах кровяной коркой, торчавшую из-под груды камней и балок. Аккуратно убрав камни примерно в том месте, где должно быть тело несчастного, они были сильно удивлены, увидев вполне живого, судя по его медленно вздымающейся груди, человека, правда, без сознания.

- Степан, давай сюда быстрей. Мы их нашли.

- Так мужики, осторожней, не потревожьте его... Эту балку надо вдвоем поднимать... Так-так. Да, отлично.

- Это Евгений кажется. Лех, зови их бригадира, и этого, как его там, короче, кэгэбэшника.

- Саш, их тут двое должно быть. Носилки тащите и продолжайте мать вашу дальше завал разгребать, еще не все.

Ну наконец-то, мужик жив, успели. И второго достанем, жив будет, куда денется. А вот и лейтенантик наш, ну куда ж без него. Начальство мать его раз так.

- Степан он живой? - лейтенант начал сразу с вопроса.

- Да товарищ лейтенант. Вроде без серьезных травм.

- А второй?

- Еще не достали.

- Ну так поторопитесь!

Ясень пень поторопимся. Мы своих не бросаем. Свои ж мужики-то, из рабочих...

- Мужики, я второго нашел. Бегом сюда. Он ранен. Нога сломана. Кажись открытый перелом. Кровищи-то. Охренеть можно! Врача срочно тащите... Как это откуда? Да хоть из задницы своей! Быстрее мать твою!!!...

* * * * * *

Стук в дверь. Пожилой мужчина сидящий в кресле за столом отрывается от чтения документов и удивленно смотрит на злополучную дверь. Потом на часы. Они показывают уже половину первого ночи.

- Войдите, - немного раздраженно произносит он.

Дверь открывает молодой человек в форме, с нашивками старшего лейтенанта.

- Алексей Петрович извините, что я вас беспокою так поздно.

- А Юра ты, - мужчина устало откидывается на спинку кресла, протирает левой рукой глаза, - и говорил же, можно просто Алексей.

- Да, так точно. Алексей Пе..., Алексей, рабочие почти разобрали завал. Мы спасли тех двоих. Один отделался синяками и порезами, но вот второй, кажется Василий, с тяжелой травмой ноги доставлен в лазарет.

- Его жизни, надеюсь, не угрожает опасность? - встрепенулся Алексей Петрович. Он всегда переживал за людей, работающих под его началом. И утренний доклад Юрия уже чуть не выбил его из колеи.

- Нет. Врач сказал, что видел и хуже. Говорит, что мужик на ней еще попрыгает. Но нескоро, месяца через три, а лучше через четыре.

- Ха, ну главное что все будет хорошо. Знаешь. Не люблю я, когда люди гибнут. Я мало смертей видел. Но и того что видел, мне уже хватило. Они отличные мужики, работают хорошо. У многих жены и дети. Я за каждого из них переживаю... Эх. Ты молодой еще, глупый, тебе не понять.

Лейтенант удивленно смотрел на старшего исследователя ОИПЭ. Тот никогда еще при нем не выказывал каких либо чувств. Как это у начальника такого учреждения и чуть ли не слезы на глазах? Как можно переживать за каких-то там рабочих? Да они ни кто! Или все же кто-то?