Королева мечей - [4]

– Как ты добрался до Мойделя, ведь дамбу залило приливом? – спросил Белдан. Повернувшись к Коруму, он добавил: – Я уже спрашивал его об этом, но он не ответил.

Скрытый воротами путешественник что-то пробормотал в ответ.

– Не слышу, – сказал Корум.

– Черт бы вас побрал! Об этом не очень-то приятно вспоминать! Я попал в сеть! Я был частью улова! Именно эта сеть притащила меня сюда! А потом меня выбросили в воду за ненадобностью, и я вплавь добрался до вашего проклятого замка, взобрался на вашу проклятую скалу и теперь стучусь в ваши проклятые ворота, а мне отвечают какие-то проклятые идиоты! Вы что, тут, в Мойделе, о милосердии и понятия не имеете?!

Все трое посмотрели друг на друга в изумлении. Теперь они были убеждены в том, что чужестранец не имеет ничего общего с Гландитом.

Ралина подала знак воинам, и те отворили тяжелые ворота. В образовавшемся между створками просвете появилсь тощая фигура в перепачканной мокрой одежде неизвестного здесь покроя. На спине чужестранца был мешок, а на голове шляпа, широкие поля которой, насквозь пропитанные водой, висели до плеч. Его длинные волосы были тоже совсем мокрые. Он был относительно молод, довольно красив и, несмотря на потрепанный и промокший вид, в его умных глазах читалась даже некоторая надменность. Он поклонился Ралине.

– Джари-а-Конел к вашим услугам, сударыня.

– Как это тебе удалось сохранить шляпу на голове, если тебя тащили в сети по морю? – спросил Белдан. – Да и мешок тоже?

Джари-а-Конел подмигнул в ответ:

– Я никогда не расстаюсь со шляпой и редко – со своим мешком. Путешественник вроде меня должен держаться за свои пожитки, что бы ни произошло.

– А ты именно путешественник? – спросил Корум. – И никто более?

Джари-а-Конел выказал некоторые признаки нетерпения.

– Ваше гостеприимство напоминает тот прием, который мне оказали некоторое время назад в одном месте. Оно зовется Каленвир…

– Так ты прибыл из Каленвира?!

– Я однажды посещал Каленвир. Однако, как я вижу, вас не смущает сравнение с Каленвиром, даже если оно не в вашу пользу…

– Прошу прощения, – сказала Ралина. – Пойдемте. Еда на столе. Я скажу слугам, чтобы вам принесли сухую одежду. И полотенца.

Они вернулись в зал. Войдя, Джари-а-Конел огляделся по сторонам.

– А у вас здесь очень мило, – заметил он.

Они сели к столу, а Джари, отойдя в угол, стал деловито стаскивать с себя мокрую одежду. Раздевшись донага, он почесал нос и стал растираться полотенцем, которое принес слуга. Но от сухой одежды отказался и вместо того, чтобы переодеться, завернулся в очередное полотенце, подсел к столу и жадно набросился на еду и питье.

– Я надену свою одежду, когда она высохнет, – заявил он. – У меня такая глупая привычка – терпеть не могу чужой одежды. Смотрите, хорошенько высушите шляпу. Поля должны быть загнуты, вот так.

Отдав слугам все эти распоряжения, он повернулся к Коруму, широко улыбаясь.

– И каким же именем, мой друг, я должен вас называть на этом отрезке пространства и времени?

Корум нахмурился.

– Боюсь, я не совсем понимаю…

– Я спрашиваю, как вас зовут, вот и все. Ведь имя человека постоянно меняется, и ваше, и мое. Разница только в том, что вы иной раз этого не знаете, а я знаю. Или, наоборот, вы знаете, а я – нет. Кроме того, иногда бывает так, что мы становимся одним и тем же существом или, лучше сказать, земными проявлениями одного и того же существа.

Корум покачал головой. Этот человек был явно не в своем уме.

– Например, – продолжал Джари, стремительно поглощая то, что горой возвышалось на его тарелке, – в разные времена меня звали Тимерасом и Шаленаком. Иногда я – Герой, но чаще просто спутник Героя.

– В ваших словах мало смысла, сударь, – сказала Ралина тихо. – Мне кажется, принц Корум вас не понимает. Да и мы тоже.

Джари улыбнулся.

– Понятно. Значит, я попал в такое время, когда Герой знает только о нынешнем своем воплощении. Что ж, это даже к лучшему. Ибо порой весьма неприятно помнить обо всех своих ипостасях, особенно если они вдруг совпадают и накладываются одна на другую. Я узнаю в принце Коруме старого друга, а он меня не узнает. Но это не имеет значения.

Он покончил, наконец, с едой, поправил полотенце на бедрах и откинулся на спинку стула.

– Так, значит, вы предложили нам загадку, а ответа на нее не даете, – сказал Белдан.

– Что ж, я объясню, – ответил Джари. – Я вовсе не собираюсь над вами смеяться. Я не обычный путешественник. Видимо, это мое предназначение – путешествовать по времени и по всем Измерениям. Я не помню, когда я родился, и не жду пока смерти – в принятом значении этого слова. Меня иногда зовут Тимерас. А если вы хотите знать, откуда я родом, то, полагаю, из Танелорна.

– Но Танелорн – это миф! – сказал Белдан.

– Любое место может считаться мифом в другом месте. Но Танелорн гораздо более реален, чем многие другие места. Его вполне можно найти, если хорошенько искать. Причем начинать можно из любого места во Вселенной.

– А чем вы занимаетесь? – спросил Корум.

– Ну, в свое время я писал стихи и пьесы, но основное мое занятие, можно сказать, – это дружба с Героями. Я сопровождал – конечно, под разными именами и в разном обличье – Ракхира, Красного Лучника в его путешествии в Зерлерен, где корабли Великого Лодочника плавают по небу, как ваши корабли плавают по морю. Вместе с Элриком из Мелнибона я посетил Двор Мертвого Бога, а с Аскиолем из Помпеи я путешествовал по окраинам Вселенной, где пространство измеряется не милями, но галактиками. С Хокмуном из Кельна я плавал в Лондру, где люди носят украшенные драгоценными камнями маски, выполненные в виде звериных морд. Я видел и прошлое, и будущее. Я посетил многие планетные системы и убедился в том, что времени не существует, а пространство – не более, чем иллюзия.