Королева Марго пенсионерка - [6]

В этот вечер «под коньячок» почти до утра мы разговаривали с Людой. Она в основном делилась со мной о своих нововведениях в салоне красоты. Кстати его подарил ей последний муж, с которым они прожили более десяти лет в мире и согласии. Умер он от очередного инфаркта на её руках, оставив в наследство дачу, большую и комфортабельную, шикарную библиотеку, квартиру на Кутузовском, джип и хорошую память о себе. Увидев усталость на лице подруги, я постелила ей в гостиной, а сама еле поднялась в свою комнату, падая от усталости, и расслабленная от выпитого коньяка.

Ранним утром, тихо проскочив в кухню, чтобы не потревожить спящую подругу, я поставила тесто на пироги и ватрушки. Я уже разливала холодец по тарелкам, когда увидела рядом сладко потягивающуюся Людмилу.

— Ты своими запахами кого угодно с постели поднимешь, — сказала она, направляясь в ванну.

— Марго, где моя куртка? — крикнула она из прихожей, — всё нашла, сейчас телефон возьму. Что это за книжица?

Вдруг, я услышала глухой удар. Выбежав из кухни, я увидела Людмилу, лежащей на полу.

— Людочка, что случилось? Что с тобой? Я сейчас вызову скорую помощь!

— Не надо, мне лучше, — тихо прошептала она, — я так и думала, мне не показалось, это он, подлец.

— Кто он, Людочка? Ладно, ладно, не говори, успокойся, — с моей помощью она прилегла на кушетку.

Чуть розовые, ещё вчера щёки, стали опять серыми. Её бил сильный озноб. Губы казались двумя синими полосками. Я стала настаивать на вызове скорой помощи, но она категорически отказывалась.

— Всё, всё нормально, я полежу, — Люда закрыла глаза.

Через некоторое время у неё прошёл озноб. Руки, которые я держала в своих ладонях стали немного теплее. Люда или заснула, или сделала вид, что спит. Я не стала её тревожить. Подняв с пола книжку, я пролистала её. На обложке с громким названием «Никанор — целитель душ» был портрет пожилого мужчины в чёрном пиджаке и белой рубашке. В нём я узнала старичка, с которым мы встретились в магазине. На фото он обеими руками опирался не на уже знакомую мне красивую трость с набалдашником в виде головы льва, а на посох, похожий на большой крест. Лицо мужчины на фото казалось ещё полнее и неприятнее. Небольшие глаза, редкие волосы, лысина с зачёсанными с одной стороны прядями волос на неё. Но чем он мог испугать Люду? И почему он подлец? Но раз она выкрикнула: — это он! — значит, знает его или …, или… Я решила дождаться, когда Людмиле станет лучше и поговорить с ней.

Завозившись с тестом, я не заметила, как она сама встала с кушетки.

— Маргош, налей мне чайку покрепче и горячей, — увидев, что я хочу о чём-то спросить её она, жалостно взглянув на меня.

— Я всё расскажу, но позже, хорошо? Я сейчас просто не смогу, не выдержу. Давай не будем омрачать твой праздник, моими воспоминаниями. Всё потом. Ладно?

— Людочка, как скажешь, только не переживай так сильно, на тебе лица нет.

Она собралась идти к себе домой, пообещав, вернуться, как только ей станет лучше и на следующий день — восьмого марта, непременно быть на нашем праздничном обеде.

Глава 3

Я провела Люду в её дом, захватив для неё вкусностей на ужин, чтобы она ничем себя не утруждала в таком состоянии. Взяла с неё слово, что весь сегодняшний день она будет отдыхать, набираться сил для шумного завтрашнего торжества. Весь остаток дня меня мучил вопрос, о чём хотела поделиться Люда? Но, вот посигналив с улицы автомобильными клаксонами, дали о себе знать приехавшие дети и внуки. С цветами, большими и маленькими пакетами, с кастрюльками и коробками со сладкой выпечкой дети и внуки заполнили дом. С возгласами: — Ах, какие запахи! Ура пирожки с яблочком! Какие мы голодные! — Дружная компания, расцеловав меня, разбрелась по своим комнатам.

Суетясь на кухне с приготовлением позднего ужина, я видела тусклый свет из окошка дома Людмилы и сразу вспомнила, что она так и не оставила мне свой новый номер мобильного телефона. Прошлой осенью у неё пропал телефон, и ей пришлось сменить симку.

— Покормлю всех и быстро сбегаю к ней. Узнаю о самочувствии и перепишу номер телефона, — подумала я. Но после ужина, я увидела, что свет в её окошке погас.

— Бедная, заснула, — подумала я и тоже решила идти отдыхать, оставив мытьё посуды на своих кумушек — сноху Лану и дочь Дашу, которые любят задушевные дачные беседы до рассвета.

Мои девочки очень дружны. Это меня радует. Я искренне люблю свою сноху Ланочку, не меньше дочери и стараюсь ничем и никогда её не обидеть. Ланка называет меня мамой и говорит это без всякого напряга, да и относится ко мне как к матери, почему я должна быть к ней несправедлива. У нас с ней очень дружеские отношения, наверное, ещё потому, что Лана с берегов Тихого Дона. Просто нарасхват наши донские девчонки! Статная, симпатичная, настоящая донская казачка, очень приглянулась сыну. Много ли матери надо? Знать, что взрослый сын ухожен, сыт и любим. Да и мать Ланы, наша сваха очень любит и балует моего сына и супруг её уважителен к зятю. Со сватьями дончаками мы общаемся чаще, чем с родителями зятя Сергея, которые живут в Питере. С ними перезваниваемся по праздникам, иногда я бываю в культурной столице. В такие редкие приезды, они меня тепло встречают, возят по Питеру и окрестностям, но чаще мы просто гуляем по прекрасному городу.