Королева легионов Афины - [36]

— Очень мудрое решение, Ваше Высочество.

Она внимательно вглядывалась в пространство, окружавшее бухту, надеясь обнаружить там Пинносу. «Что, если она не заметит, где мы съехали с дороги?»

— Если вы встретите Пинносу, скажите ей, где мы собираемся остановиться, — попросила она, повернувшись снова к начальнику гарнизона.

— Разумеется, Ваше Высочество. — Старый солдат помялся немного, будто бы решаясь ей что-то сказать. Убедившись в том, что их никто не слышит, он, понизив голос, добавил:

— Я только хотел сказать, Ваше Высочество, что Британия в неоплатном долгу перед вами и вашими юными спутницами. Вы одни выполнили работу двадцати здоровых мужчин. И я больше скажу: если бы мужчины сделали то, что сделали вы, они бы с полным правом считали бы себя героями, достойными наивысших похвал.

— Благодарю вас, — улыбнулась Урсула. — Из уст такого бывалого воина эти слова дорогого стоят.

— И еще, Ваше Высочество. Леди Пинноса сейчас пребывает в сильном потрясении. Я видел, как зрелые мужчины ломались подобным образом после боя — и простые солдаты, и прославленные полководцы. Правда, она сильна и переживет это. И когда она это превозможет, то станет сильнее во много крат. Я это видел, так со многими бывало.

— Дай бог, чтобы вы оказались правы.

За несколько дней Урсула прониклась искренним уважением к старику. Она еще раз взглянула на его солдат и снова изумилась их возрасту. Большинству из них было за сорок, а некоторым даже далеко за пятьдесят лет. Кто-то из них наблюдал за тем, как способные передвигаться самостоятельно ирландцы выкапывали из песка свои лодки: деревянные плоскодонки о шести веслах. Другие помогали тяжелораненым выбраться из телег и дойти до лодок. Остальные готовили лагерь для ночлега, разбивая его с другой стороны пещеры, под небольшим утесом. На ночь пленников прикуют к камням, а на следующее утро, под первым лучом солнца, их посадят на лодки, не снимая оков. Это был единственный способ заставить их вернуться в свою Ирландию, а не высадиться на этот же берег еще раз, несмотря на большое число раненых.

Урсула взглянула в глаза начальнику гарнизона, взяла его руку и крепко ее пожала.

— Спасибо за помощь. Даю вам слово, что, когда мы вернемся в Кориний, я обязательно расскажу своему отцу о вас и ваших людях.

Когда она развернулась и пошла к ожидавшим ее подругам, начальник гарнизона вытянулся и громко, чтобы было слышно всем остальным, произнес:

— От имени своего гарнизона и народа, населяющего эти горы, Ваше Высочество, я отдаю честь вам и вашим храбрым спутницам!

IX

В центре храмового комплекса находился заросший плющом грот, нависавший над родником с небольшим прудом. Девушки были настолько очарованы красотой этого места, что решили ночевать не в храме, а на открытой террасе, за прудом. Грот выходил на открытое море, и, устроившись на ночь, девушки слышали шелест набегавших волн, мягко накатывавшихся на отвесные скалы.

Монахи построили простой алтарь с деревянным крестом в центре террасы.

— Я прямо вижу их тут, в широких рясах, склонивших бритые головы в молитвах, — сказала Кордула, обращаясь к Бриттоле. Та кивнула в ответ и улыбнулась.

Девушки только что искупались и уже заканчивали свой тихий ужин, как вдруг до них из грота донеслись звуки шагов. Потом они увидели Пинносу, появившуюся из тени и направлявшуюся к алтарю. Там она остановилась, глядя на них. Ее силуэт, частично скрытый под длинным плащом, с мечом, закрепленным на поясе, четко вырисовывался на фоне огненно-красного неба. Кордула, находившаяся ближе всех к Пинносе, присмотрелась к той, сощурив глаза. Казалось, что Пинноса держала в руках небольшой мешочек.

— Все. Долги розданы, все кончено. — Голос Пинносы выдавал больше, чем усталость. Он был зловеще бесцветным и каким-то безжизненным.

— Где ты была? — Урсула и остальные девушки встали, чтобы ее приветствовать. — Мы беспокоились за тебя.

Ничего не отвечая, Пинноса подошла к Урсуле и обняла ее. Затем она подошла к каждой из девушек, чтобы обнять всех по очереди. «Неужели она, наконец, пришла в себя?»

Когда она заговорила, ее голос по-прежнему звучал довольно странно.

— Я ждала, пока вы скроетесь за мысом, и только потом спустилась, чтобы… попрощаться.

Кордула чувствовала, что здесь что-то не так. Лицо Пинносы выдавало борьбу чувств, бушевавших в ее душе.

— Вот! — Она протянула Урсуле полотняный мешочек.

— Что это? — Урсула с сомнением взяла его в руки. Там явно находилось что-то влажное.

Пинноса на мгновение замялась, словно ребенок, пойманный на шалости. Затем она повернулась и заговорила, почему-то обращаясь к Бриттоле.

— Не бойся, я не тронула твоего юного друга. — После этих слов она снова повернулась к Урсуле. В неловкой попытке говорить убедительно и твердо, она заявила: — Они больше никогда не вернутся на эту землю со злом! И все их соплеменники теперь хорошо подумают, прежде чем отправиться нас грабить.

— Что ты наделала, Пинноса? — закричала Саула. — Во имя Господа, что ты наделала?

— С помощью начальника гарнизона я… я отрезала им большие пальцы рук.

Бриттола закричала. Другие просто лишились слов.

Мрачная и безмолвная от кипевшей в душе ярости, Урсула подошла к поручням террасы, размахнулась и забросила мешок как можно дальше во тьму. Затем она повернулась к Пинносе и крикнула: