Король теней - [71]

С плохим предчувствием Еасир пересек дворцовую площадь. Когда он подошел к привратной сторожке, то увидел Палтрейна в окружении небольшого отряда воинов. У Еасира заколотилось сердце. Что-то случилось.

— Как продвигаются поиски? — небрежно спросил дворецкий.

— Пока безуспешно, — ответил Еасир, проходя мимо.

— Возможно, тебе повезет больше, если не станешь тратить время на посещение укромных пещер.

Еасир резко развернулся к нему. На губах Палтрейна играла хитрая улыбка.

— Неужели ты думал, что сумеешь обмануть нас? — спросил он.

Еасир выхватил из ножен меч и прыгнул вперед раньше, чем стража поняла, что происходит. Клинок без усилий проткнул легкую мантию и вонзился в живот дворецкого.

— Увидимся в Мирае, — прошипел Еасир и вытащил меч из пузырящейся кровью раны.

Он отрубил руку ринувшемуся на него солдату и перерезал горло следующему. Увернулся от копья третьего и бросился к воротам.

Еасир добежал до сооруженного на месте бывшего рынка загона, вскочил на лошадь и пустил ее галопом. Трое наггароттов попытались преградить ему путь, но он промчался сквозь заслон, на ходу вырвав из рук одного из солдат копье. Под гулкий перестук копыт командир поскакал по подземной улице, что вела вглубь холма, на котором стоял Тор Анрок.

Сзади поднимали тревогу, но Еасир не обращал на крики внимания и лишь подстегивал лошадь. Эльфы разбегались с его пути, пока он несся по городу. Сердце стучало в такт галопу коня, и Еасира все больше охватывала сжимающая горло паника. Мир вокруг исчез. Осталась лишь тревога о жене и сыне.

Когда Еасир выехал из города, над полями Тиранока уже сгущались сумерки. Командир не думал о том, что скоро загонит коня. Он сосредоточился на одной мысли: как можно быстрее добраться до поросших лесом холмов. В рубиновом свете заката к опушке маршировали нагаритские отряды.

Он завернул налево, чтобы обогнать солдат. На краю леса пришлось пригнуться, и он влетел под хлещущие по лицу и плечам ветки. Быстрый взгляд направо подтвердил, что несколько сотен нагаритских воинов окружают пещеру.

Конь споткнулся о корень дерева, и Еасир едва не вылетел из седла. С трудом втянул воздух в легкие, выпрямился и снова подстегнул лошадь. Впереди в сумерках блестело оружие и доспехи.

Последним усилием Еасир заставил коня преодолеть ведущий к пещере подъем. Среди деревьев вокруг метались крики солдат.

— Алит! — закричал командир, когда впереди показался вход в пещеру.

Юный анарец прыжком поднялся на ноги — в руке он сжимал невесть откуда взявшийся лук.

В вихре взметнувшихся в воздух листьев Еасир остановил спотыкающегося коня. Спрыгнул с седла и побежал к пещере.

— Нас обнаружили! — крикнул он.

Сафистия и Хейлет выскочили из пещеры, но Еасир отмахнулся от приветствий жены.

— Берите детей и бегите! — хрипло выдохнул он. — Враги совсем близко.

Не успел он договорить, как из леса появились первые солдаты. Они указывали на пещеру и быстро поднимались по склону.

— Бегите! — крикнул Еасир, схватил Сафистию и толкнул к пещере. Женщина упиралась и вырывалась у него из рук.

— Ты пойдешь с нами! — выдавила она сквозь слезы.

Еасир сдался и крепко обнял жену. Вдохнул запах ее волос, прижался к теплой щеке. Затем его охватила накатывающая пустота, и он отстранился.

— Бери Дуринитилла и уходи, — севшим голосом приказал он. — Спасай нашего сына. Потом ты расскажешь ему, что отец любил его больше всего на свете.

Сафистия выглядела так, будто никуда не пойдет, но Хейлет схватила ее за руку и потащила к пещере. С беззвучным криком Еасир ринулся за ними и в последний раз обнял жену.

— Я люблю тебя, — прошептал он и отпустил ее.

Еасир перевел взгляд на пробирающихся по лесу наггароттов, и горе сменилось пылающей злостью. Тело налилось гневом, руки задрожали. В его жизни было так мало покоя.

Командир думал, что обрел его, но нашлись те, кто захотел лишить его даже малой толики счастья.

— Я останусь с тобой и буду сражаться, — произнес Алит.

— Нет! Ты должен охранять женщин.

Между ними и наггароттами оставалось меньше сотни шагов. Из пещеры доносились встревоженные голоса эльфиек.

— Уведи их отсюда, — прошипел Еасир. — Ултуан погружается во тьму. Ты должен бороться с ней.

Алит замешкался, его взгляд метался между пещерой и наступающими наггароттами. Затем с подавленным вздохом он кивнул.

— Это была честь для меня, — юноша стиснул плечо Еасира. — Я не встречал более достойного сына Нагарита, и я клянусь, что отдам жизнь, чтобы защитить твою семью.

Алит не знал, услышал ли Еасир его клятву, потому что все внимание командира сосредоточилось на приближающихся воинах. Юноша побежал к пещере, но на пороге обернулся. Одетые в черные доспехи наггаротты приближались с некоторой опаской, группами по дюжине солдат в каждой, с поднятыми щитами и опущенными копьями.

Еасир стоял лицом к выходящему из-под деревьев темному войску. В правой руке он держал наготове меч, в левой — копье. Он выглядел совершенно спокойным, смирившимся со своей судьбой. Глядя со стороны, можно было подумать, что командир вышел подышать свежим вечерним воздухом. Еасир не оглядывался назад и не отрывал взгляд от тех, кто собирался убить или увести в рабство его семью. Алит никогда не видел подобного мужества. Юноша знал, что нужно сделать, но его охватывал жгучий стыд при мысли о бегстве.