Король Теней - [189]

Наши наниматели… — сказал мужчина. Бьянки знал, что это были за люди, и знал также, что не нужно обладать живым воображением, чтобы понять, что они — самые жестокие убийцы, которых когда-либо видел мир.

И они хотели зеркало.

Левиафан.

Что это значит?

Бьянки устал. Пришло время выпить еще один бокал вина из одуванчиков. Возможно, два. Определенно, два. Он все еще дрожал от пережитого, но теперь у него был ответ. Хвала сатане, у него был ответ.

— Мы попробуем еще раз завтра, — сказал Бьянки и, прежде чем задуть свечи и покинуть зал, поцеловал Сенну Саластре в сухую, похожую на шелуху щеку.

Послесловие переводчика

Друзья, вот и закончилась долгожданная книга, которую нам с вами всем так хотелось прочитать. Настало время послесловия и рассказов о переводческом закулисье.

Не знаю, заметили ли некоторые из вас, что стиль перевода изменился в сравнении с предыдущими книгами. Тем не менее, это произошло. Во-первых, изменился и мой собственный стиль за те годы, что мы ждали выхода «Короля Теней», во-вторых, в этой книге я решила отделить свое от чужого и переводить максимально близко к тексту, без вольностей и перемены абзацев местами. Я подумала, что самовыражаться в переводе и что-то переиначивать на свой вкус все-таки не совсем правильно. Да, может, где-то я сама использовала бы другие литературные приемы, но в «Короле Теней» я решила максимально сохранить волю автора. Разве что чуть-чуть влезала в некоторые конструкции и делала их легче. Но совсем слегка.

Задолго до того, как книга вышла, я опасалась, что с нынешней работой буду переводить очень долго — особенно учитывая то, что за «Короля Теней» я принималась одна. Однако вышло иначе: на перевод и вычитку у меня ушло чуть больше двух месяцев, что, согласитесь, очень быстро. Особенно учитывая, что работала я без напарников, редакторов и корректоров. С этим романом все сложилось удивительным образом. Как по волшебству, у меня на работе высвободилось колоссальное количество времени, которое я смогла потратить на «Короля Теней». Количество задач резко возросло ровно в тот день, когда я закончила перевод. Вот и не верь после этого в магию!

Вообще было много страхов. Например, я переживала, что мы не закончим сбор средств на перевод — вдруг желающих получить книгу на небезвозмездных основаниях оказалось бы не так много. Были и традиционные опасения, что у меня что-то не получится, что Р. МакКаммон решит сделать эту книгу чересчур сложной, и я напортачу при переводе. Этот страх не оставляет меня каждый раз, несмотря на огромное количество переведенных книг за плечами. Есть еще один страх, который каждый раз оправдывается: как я ни стараюсь, какое-то количество опечаток ускользает от меня при переводе и прочтении, поэтому мне не удается сделать книгу такой идеальной, как хотелось бы (надеюсь, вы простите мне этот маленький грешок).

Тем не менее, мы с вами добрались до конца этой истории.

Что я могу сказать о ней?

Пожалуй, в этой книге мне немного не хватило самого Мэтью. Слегка сдав позиции еще в «Кардинале Блэке», Мэтью Корбетт так и остался героем со слегка смазанным характером. Возможно, причиной тому послужила его усталость в свалившихся на него злоключениях, как знать. Так или иначе, в этой книге, как и в предыдущей, он казался мне чуть менее живым, чем в книгах вплоть до «Свободы Маски». Вдобавок, у него было непривычно мало «экранного времени»: внимание на себя то и дело перетягивали второстепенные герои. Кстати, меня удивило, что у этих самых героев Мэтью довольно легко обретал определенный авторитет. Да, он, безусловно, сообразительный мальчик, но ведь он путешествовал с людьми, получившими титулы гениев преступного мира! Мне было немного странно читать о том, как быстро они начали ценить смекалку юного Корбетта, учитывая, что они в отличие от Профессора Фэлла знали о его хваленом уме только по слухам. А ведь гении преступного мира — не те люди, которые любой слух принимают на веру…

Впрочем, не стану на этом останавливаться. Лучше перейду на те моменты, которые меня впечатлили. Меня удивил авторский ход с раскрытием историй Адама Блэка и Маккавея ДеКея. (Кстати, когда я посчитала количество глав и страниц, то поняла, что без «Черного Ворона» и «Немезиды» эта книга оказалась бы едва ли не короче «Реки Духов»). История Адама Блэка показалась мне ровно настолько отталкивающей, насколько я и ожидала. Но, как ни странно, ее было занимательнее всего переводить. Тут тебе и фанатичные церковники, и бродячий цирк, и атмосфера бедлама, и сатанинские сборища. В принципе, все эти темы меня цепляют. Поэтому, несмотря на отвратительность самого персонажа, его история мне понравилась.

Отношение к той части книги, что касалась похождений Маккавея ДеКея, у меня сложилось ровно противоположное. Сам Мак был мне даже симпатичен, в нем чувствовалась совесть и сдержанность, когда автор описывал его поведение. Не знаю, было ли в планах Р. Маккаммона показать ДеКея абсолютным злодеем — я думаю, что нет. В итоге у него получился сложный, многослойный персонаж, который вызывает симпатию. (Чего стоили его краткие отношения с Апаулиной, на которых у меня замирало сердечко!) А вот переводить его историю было до безумия тяжело. Я очень трепетно отношусь к животным, мне невыносимо видеть или читать, как им причиняют вред. Для меня жестокость по отношению к животным — это та форма греха, от которой во мне просыпается жгучая ярость. Поэтому я с трудом водила пальцами по клавиатуре, переводя омерзительный поступок Джайлза Бакнера. Ситуация, сложившаяся вокруг Дженни Бакнер, тоже вызвала у меня много негативных чувств. Мне, безусловно, было очень жаль бедную девочку, которая никому не сделала ничего плохого, а просто родилась у такого отца. Ее последняя встреча с ним — вообще была верхом отвратительности, после которой у меня самой было ощущение, что я искупалась в грязи. Вполне могу понять, почему у Мака ДеКея эта история оставила на душе такой тяжелый отпечаток. Правда я удивилась, что, работая на Дарру Мажестик, Мак не озаботился тем, чтобы выкупить Дженни, когда ее продавали в другой бордель. У него вполне было время на то, чтобы накопить на это деньги, и он мог обеспечить Дженни надлежащий уход.