Король-Солнце Людовик XIV и его прекрасные дамы - [15]
Герцог Орлеанский не скрывал своих гомосексуальных наклонностей. Он проводил долгие часы перед зеркалом, принимая заученные позы, и появлялся на людях разнаряженным в ленты, оборки и драгоценности, на высоких каблуках, с мушками на лице и в облаке изысканных запахов, неизменно окруженным толпой женоподобных изнеженных красавчиков, так называемых «миньонов». В ту пору его официальным фаворитом был Арман де Грамон, граф де Гиш, божественно красивый, до безумства отважный и ужасно тщеславный и распутный. Огромный успех у представителей как сильного, так и слабого пола сделал его настолько самодовольным и заносчивым, что он счел себя совершенно неотразимым. Вот в таком не совсем обычном обществе была уготована жизнь принцессе Генриэтте Английской.
Немногим отпрыскам королевских династий выпала участь пережить такие испытания, которые выпали на долю этой правнучке Марии Стюарт. Они начались еще тогда, когда она была зародышем во чреве своей матери, королевы Англии Генриэтты-Марии Французской (1609–1669), сестры Людовика ХIII. В 1643 году, когда в Англии вовсю разворачивалась буржуазная революция и король Карл I пытался противодействовать все усиливавшимся беспорядкам, его супруга вернулась из длительного пребывания в Европе, где ее безуспешные усилия по сколачиванию коалиции в помощь мужу ни к чему не привели. Однако ей удалось продать часть драгоценностей короны и своих собственных для оплаты наемников, что еще больше разозлило взбунтовавшийся английский парламент. Через несколько месяцев низложенная королева была вынуждена бежать в одиночестве, беременная своим последним, девятым ребенком. Она не успела отплыть из Бристоля; на пути туда, в Эксетере, где ее приютил какой-то преданный монархист, 16 июня 1644 года Генриэтта-Мария родила девочку. Едва оправившись от родов, она оставила младенца в Эксетере у гувернантки, леди Далкейт, графини Мортон, и через порт Фалмут отплыла во Францию.
Отец приказал окрестить дочь по англиканскому обряду и в сентябре приехал повидать дитя вместе со старшим сыном Карлом. Крошечное существо настолько тронуло сердце 14-летнего наследного принца, что он на всю жизнь сохранил прочную привязанность к своей младшей сестре. Летом 1646 года леди Далкейт, переодетой крестьянкой и выдававшей свою подопечную за мальчика Питера, удалось отплыть во Францию. Мать встретила ребенка весьма прохладно и даже сделала выговор гувернантке за то, что та не осталась в Англии. Через месяц к матери присоединился и принц Карл, позднее еще два сына. К сожалению, французская родня не горела желанием оказывать помощь семье низложенного короля. Их кое-как разместили в Лувре, да там и забыли, когда во время смуты Фронды в 1649 году двор тайно покинул Париж. Несчастные родственники так и провели в Лувре всю осаду Парижа, предоставленные самим себе, полуголодные, не в состоянии купить даже вязанку хвороста. Чтобы не простудиться, маленькая девочка проводила круглые сутки в постели под несколькими покрывалами. В феврале 1949 года, с запозданием в 10 дней, изгнанники узнали о казни короля Карла I. Несколько позднее было получено сообщение о смерти в английской тюрьме 15-летней принцессы Элизабет. Не обретя особого сочувствия со стороны французской родни, Генриэтта-Мария решила удалиться в монастырь, вовсе не для того, чтобы принять монашеский обет, но стать покровительницей обители, где она могла бы жить в спокойствии и заниматься воспитанием своей дочери. Низложенная королева попробовала было найти убежище для своих душевных страданий у кармелиток, но их порядки показались ей слишком строгими, и она остановила свой выбор на ордене Визитации[16]. Для открытия филиала требовалось здание, и Генриэтта-Мария присмотрела продававшийся на холме Шайо красивый полуособняк-полузамок, некогда принадлежавший Катарине Медичи. Кошелек у будущей покровительницы был пуст, но монахини живо сообразили, сколь притягательно будет для дочерей аристократии обучение в их заведении, и залезли в долги. В итоге они не прогадали.
Теперь вдовствующая королева решила вплотную заняться спасением души своих детей. Ее дочь вновь окрестили, на сей раз по католическому обряду, и она стала Генриэттой-Анной, во-первых, во избежание путаницы с матерью, во-вторых, из-за уважения к Анне Австрийской. Мать хотела заставить и своих сыновей принять католичество, но те стойко держались обещания, данного отцу, ни в коем случае не выходить из англиканской церкви.
