Король снов - [4]

Однако, сознавая необходимость этих разлук, Вараиль никак не могла заставить себя смириться с тем, что они случаются слишком уж часто. После шестнадцати лет совместной жизни она любила Престимиона ничуть не меньше, чем в первые дни супружества. Едва леди Вараиль открыла глаза навстречу великолепному утреннему свету, проникшему через большое хрустальное окно королевской спальни, ее первым движением было повернуться и взглянуть, как золотисто-зеленый солнечный свет играет на золотых волосах Престимиона, рассыпавшихся по подушке…

Увы! Она была одна в кровати. Как всегда, ей потребовалось время, чтобы понять это, чтобы вспомнить, что Престимион уехал четыре или пять дней назад в… куда? Может быть, в Бомбифэйл? Или Гоикмар? Или в Дипенхоу-Вейл? Это она тоже забыла. Куда-то в один из Городов Склона или Сторожевых Городов. К склонам Горы прилепились Пятьдесят Городов. И корональ, как всегда, путешествовал. Вараиль оставила попытки припомнить его маршрут, она лишь пыталась восстановить в памяти дату его долгожданного возвращения.

— Фиоринда! — позвала она.

— Иду, моя госпожа, — немедленно откликнулось из соседней комнаты приятное контральто.

Вараиль встала, потянулась всем телом и приветственно помахала своему отражению в зеркале на дальней стене. Она, как в молодости, спала обнаженной и позволяла себе мелкое тщеславие: радоваться тому, как ей удается ускользать от приближающейся старости, — ведь ей уже перевалило за сорок и за прошедшие годы она успела стать матерью троих сыновей и дочери. Причем своей неувядающей привлекательностью она не была обязана заклинаниям какого-нибудь нанятого на этот случай волшебника: Престимион однажды признался, что ненавидит подобные ухищрения. Вараиль, надо сказать, и сама не ощущала никакой необходимости в колдовстве, во всяком случае пока что. Она была высокой длинноногой и гибкой женщиной, хотя и не отличалась большим изяществом сложения — у нее были тяжелые, налитые груди и далеко не осиная талия; однако с возрастом она почти не отяжелела, и волосы ее оставались иссиня-черными и блестящими.

— Хорошо ли спалось госпоже? — спросила Фиоринда, появляясь в дверях.

— Настолько хорошо, насколько это возможно в одиночестве.

Фиоринда усмехнулась. Она была замужем за Теотасом, самым младшим из братьев Престимиона, и каждое утро на рассвете покидала собственное супружеское ложе, чтобы прислуживать леди Вараиль, когда та проснется. Но, казалось, эти обязанности нисколько не обременяли ее, и Вараиль была благодарна ей за это. Вараиль не имела ни сестер, ни братьев и относилась к Фиоринде не как к невестке или тем более к фрейлине, а, скорее, как к младшей сестре и очень дорожила дружбой с нею.

Как всегда, они искупались вместе в большой мраморной ванне, точнее даже в бассейне, достаточно просторном для шести или восьми человек; эту ванну Пожелала установить в королевских покоях супруга какого-то из давно правивших короналей. А потом Фиоринда, маленькая хрупкая женщина со сверкающими темно-рыжими волосами и лишенной излишней почтительности улыбкой, накинула на себя простенький халат и принялась помогать Вараиль облачаться в утренний туалет.

— Я, пожалуй, надену розовый сьерональ, — сказала Вараиль, — и золотую алаизорскую дифину.

Фиоринда принесла ей шаровары, изящно вышитую блузку и — уже без напоминания — ярко-желтую стиффу, которую Вараиль любила накидывать на плечи, когда одевалась в таком стиле, и широкий красно-коричневый пояс изумительного макропосопосского плетения. Когда Вараиль была готова, Фиоринда тоже оделась — в бирюзовую просторную блузку с короткими рукавами и бледно-оранжевые короткие панталоны.

— Есть какие-нибудь новости? — поинтересовалась Вараиль.

— О коронале, госпожа?

— О чем угодно.

— Почти нет, — ответила Фиоринда. — Стая морских драконов, которую на прошлой неделе заметили у побережья Стойена, повернула на север, к Треймоуну.

— Очень странно — морские драконы в тех водах в такое время года. Тебе не кажется, что это может быть предзнаменованием?

— Должна признаться, госпожа, что я не верю в предзнаменования.

— Я тоже. Как, впрочем, и Престимион. Но все-таки, Фиоринда, что могло привести туда драконов?

— Ах, госпожа, ну разве сможем мы когда-нибудь понять, что происходит в их головах?.. Так, что же еще… Вчера поздно вечером в Замок прибыла делегация из Сайсивондэйла: привезли какие-то подарки для музея короналя.

Вараиль содрогнулась.

— Я однажды была в Сайсивондэйле; правда, очень давно. Ужасное место, и у меня остались о нем крайне неприятные воспоминания. Именно там умер принц Акбалик-старший, после того, как в джунглях Стойензара его укусил ядовитый болотный краб. Я поручу кому-нибудь заняться гостями из Сайсивондэйла и их подарками. Ты помнишь принца Акбалика, Фиоринда? Какой это был замечательный человек — спокойный, мудрый… Он был дальним родственником Престимиона, и тот очень любил его. Я думаю, что именно он стал бы короналем, если бы остался в живых. Он умер в разгар кампании против прокуратора.

— Я была тогда еще совсем маленькой, госпожа.

— Ну конечно. Очень глупо с моей стороны.