Король Севера. Измена - [32]

Вокруг короля и убитого медведя собирались солдаты. Подошел Вардис и осуждающе посмотрел на друга. Моэраль, обтерев меч о шкуру зверя, подошел к его жертве.

Распластанный на земле юноша был мертв. Медведь широкой лапой снес ему половину лица, по локоть откусил одну руку и вырвал клок мяса из второй. Острые когти разорвали живот, обнажая темные внутренности. Моэраль с омерзением подумал, насколько жестока природа. Молодняк ос заживо пожирает зародышей лягушек, мухи откладывают яйца и выводят личинок прямо в открытых ранах лосей и коров. Медведь, глодавший плоть живого еще человека не был ничем особенным.

Но Моэраль все равно был рад, что убил его.

–Надо же, зад монашки, шатун, – удивленно проговорил Вардис, подходя к Моэралю. – Никогда раньше не встречал… Что, интересно, помешало ему заснуть?

Холдстейн молча пожал плечами. Слуги, не дожидаясь приказа, уже принялись устраивать могилу под раскидистой сосной.

«Задержка не будет долгой», – подумал Моэраль. – «Пожалуй, пусть заодно и шкуру с медведя снимут. Подарю Ирвинделлу…».

Несколько длинный сосновых иголок опустилось на плечо. Моэраль рассеянно смахнул их, но к темной ткани камзола немедля прилипло еще с десяток. А потом сверху захрустели ветки, и Холдстейн вскинул голову.

Человек, одетый в серые рубаху и штаны, пятнистые от налипшей грязи, уже почти спустился. Моэраль видел худые руки, все в темных пигментных пятнах, и копну седых нечесаных волос. Похоже, пока один путник погибал в лапах медведя, второй успел залезть на дерево.

–Помочь? – прокричал Моэраль, но старик справился сам.

И Холдстейн увидел, что перед ним вовсе не старик, а просто худой, грязный, раньше срока поседевший мужик.

–Санни- то убили, – пробормотал он, глядя на растерзанное тело. – Что делать теперь? Что делать?

Лохматая голова покачивалась, в болотно-зеленых глазах застыли вместе страх и удивление. Моэраль шагнул было вперед, преодолевая гадливость – седой выглядел сумасшедшим, а умалишенных Холдстейн не любил – но человек шарахнулся от него. А затем и вовсе, бросился прочь, подобрав подол засаленной рубахи.

–Как-то странно, – сказал Моэраль.

Вардис, не спуская глаз с зарослей, кивнул.

Шкуру снимали долго. Уже вечерело, когда отряд возобновил свой путь. Огромный вонючий бурый тюк нагрузили на спину заводной лошади. Несчастная кобыла, чуя медведя, косилась и пряла ушами.

Останки зверя оттащили к берлоге, где лесному хозяину не удалось провести зиму. Местным лисицам да волкам вечером предстоял большой пир.

Моэраль чувствовал себя усталым. Очень хотелось спать, а до ночлега оставалось еще часа два пути. Бодрость, наполнявшая во время схватки с медведем, улетучилась. Стало еще холоднее. Голову наполнила всякая ерунда. То вспоминалась кухня в королевском дворце, то переправа через Муор, когда ветер сорвал плюмаж со шлема отцовского рыцаря… То мысли обращались к странному мужику, нашедшему спасение на дереве…

Он был так погружен в думы, что не заметил человека, внезапно возникшего на пути. Впрочем – не только он. Солдаты тоже устали, потеряли бдительность. А скорчившийся у сосны нищий, накрывшись старым драным плащом, походил на камень. Он недвижимо сидел, пока мимо ехали охранники, но резко распрямился, едва лишь с ним поравнялся конь Моэраля.

Уголь стремительно поднялся на дыбы, целя в нищего копытами. Не готовый к атаке Моэраль как по горке съехал на землю по крупу скакуна.

–Куда прешь, свиное рыло?!

Красный от злости охранник теснил конем скорчившегося посреди дороги дедка. Тощие руки старика прикрывали плешивую голову от ударов кнута.

–Прекратить! – к замызганному с ног до головы Моэралю подскочил Вардис, протягивая руку. – Ты че, дед, мать твоя коза?! Конных не разглядел?

–Не нужна мне помощь, – пробормотал Моэраль, вытирая лицо, и уже тише добавил. – Король, а сверзился, как куль с дерьмом.

–В каждом короле есть по пол-куля дерьма, – философски заметил Вардис. – Эй, дед, ты живой?

Дедок не ответил, и в душе Моэраля шевельнулась жалость – похоже, норовистый скакун зашиб чудака… Подав знак охране не вмешиваться, Холдстейн приблизился к сжавшемуся в комок человеку.

–Эй, дедушка… Ты в порядке?

Напуганный резким жестом, отскочил в сторону слуга. Вардис с обнаженным мечом рванул вперед. Все потому, что немой дедок вдруг распрямился, схватил Моэраля за воротник и неожиданно сильным для ходячей развалины движением притянул короля к себе.

–В ту ли сторону едешь… ваше величество?

Изумленный наглостью проходимца, Моэраль махнул людям, приказывая оставаться на месте, и ответил:

–Моя дорога ведет в Ирвинделл.

Испещренное морщинами лицо приблизилось к Моэралю, и тот ощутил зловонное дыхание собеседника. Налитые кровью глаза, на поверхности которых, словно плевок в луже, плавали голубоватые блеклые зрачки, заставили бы вздрогнуть и более отважного человека. Носа у старика не было – на его месте зиял огромный, плохо заживший рубец, сочившийся сукровицей.

«Если у него дурная болезнь, мне крупно не повезло», – отрешенно подумал Моэраль. Цепкие пальцы старика касались шеи за отворотом мехового воротника. Приятного было мало, но Холдстейн сам не понимал, что заставляет его терпеть такое обращение от простолюдина. Словно что-то на короткий миг парализовало волю молодого короля…