Король Севера. Измена - [26]

Солнце неуклонно стремилось к закату. Когда его лучи окрасили все вокруг багровым цветом, до замка лорда Шейда все еще оставалось больше часа пути. Тогда же Фадрик увидел и первые признаки надвигающегося тумана.

Лошади заволновались.

–Похоже, волков чуют, – неуверенно сказал Морт, сам понимая, что это не так.

Воздух стремительно холодел. Трава по краям дороги становилась влажной. Сырость витала в воздухе.

«Ох, не стоило мне ехать к Лотару», – с тоской думал Фадрик, глядя на кромку леса вдалеке, тонущую в сизой дымке. – «И ось сломалась неспроста… О, боги предвечные, молю вас, дайте в целости вернуться!»

Боялся не только Фадрик – страх ощутимо витал в воздухе. Каждый из слуг видел обгорелые столбы, слышал истории о слугах Неназываемого. Эти байки среди взрослых принято называть детскими сказками, но каждый знал – отрицание лишь попытка отградиться от неумолимого и непостигаемого, что может ждать за каждым поворотом. Сдавленно дышал Кобрин, держась поближе к карете. Морт то и дело хлестал кнутом и так быстро бежавших лошадей, шипя сквозь зубы проклятия. Дарис скакал впереди, настороженно вглядываясь в наползавший со всех сторон туман, и его спина лучше всяких слов свидетельствовала о желании наплевать на все и пришпорить коня, оставив своих спутников позади… Может, он так и поступил бы, если б не боялся оказаться в тумане в одиночестве.

Оставалось не больше получаса пути. Туман вдруг стал плотным, вязким, словно кисель. Казалось: взмахни ножом, и распадется на две половинки. Люди, проезжавшие в сизой мгле, насквозь пропитавшей влагой одежду, молчали. Бока лошадей Дариса и Кобрина едва не касались стенок кареты. Морт уже боялся понукать коней – одна неудачно подвернувшаяся рытвина, и придется идти пешком.

Фадрик напряженно вглядывался в застилавший все вокруг туман. Туман, которого не должно быть, пора для которого прошла.

Туман гипнотизировал. Проникал в легкие при дыхании, окутывал голову, руки, просачивался между ногами, желая забрать с собой в неведомую страну призраков. Высоченные – в рост человека – стебли борщевика возвыщались по обе стороны от дороги. Пожухлые разлапистые листья вздрагивали, роняя капли воды. Ядовитые стебли протягивали к карете увенчанные шапками семян отростки. Надвигалась мгла. Тонущие в ней заросли шелестели. То справа, то слева слышались вздохи, шепотки. А в остальном – тишина…

Фадрик засыпал. Широко открытые глаза лорда не видели ничего… хотя нет. Что-то он все-таки различал. Что-то двигалось навстречу. Большое, серое…

–Моооооорт!!!!! – изо всех сил заорал Фадрик.

Жалобно вскрикнула лошадь Дариса. Свистнул кнут, и сидение под Фадриком резко рвануло вперед. Топот коня Кобрина стал удаляться. Звучал он, словно копыта скакуна обмотали тряпками.

Карету замотало. Фадрик сверзился на пол и прижался к скамье. В оба окна хлестал борщевик, осыпая внутренности кареты обрывками листьев и сухими семенами. «По полю понесли», – путано подумал Фадрик, – «Вот и все…».

Дверца кареты внезапно распахнулась, на на колени лорду свалился Дарис.

–Милости прошу, милорд, снаружи оставаться силы нет! Там в тумане что-то есть, за нами гонится!!!

–Как же ты так, – дрожащим голосом спросил Фадрик, – прямо с лошади сюда?

–Жить хочется, ваша милость, – ответил слуга. – Вот и поднапрягся. А вы опустили бы кувшин.

Фадрик перевел глаза на правую руку, разжал кулак.

–Я думал, это… Эти. За мной…

Дарис молчал. Как и хозяин, он с ужасом вглядывался во влажную завесу прямо за окнами кареты.

Раздался боевой клич Кобрина. И потонул будто камень в колодце. Снова стало тихо…

Времени больше не было. Оно ушло, поглощенное туманом, как и все вокруг. Не было ни людей, кроме тех, что сидели в карете, ни домов, ни деревьев. Только мокрый борщевик, то и дело сующийся в окно. Непрерывная серая мгла царила вокруг, и не было ей конца и края. И Фадрик видел – в ней, в этой нескончаемой мгле движется то, чем пугали детей по ночам. Те, имя которых произносили только шепотом. Жуткие твари, которым культисты приносили кровавые жертвы. Гроули…

Фадрик не понял, как карета оказалась во внутреннем дворе замка лорда Шейда.

Вокруг засверкали факелы, разом загомонили люди. Дарис кулем вывалился наружу, потянув за собой лорда.

На облучке сидел растрепанный Морт, все еще сжимая в кулаке кнут. Лошади дрожали, роняя пену. Глаза их выпучились, налились кровью – алая влага только что по мордам не катилась. Шагах в двух, обнимая своего скакуна, стоял Кобрин: лицо бледное, ладонь сжимает рукоять меча. Лезвия нет – обломано у основания.

Лошадь Дариса пропала.

–Парень! Эй! Фадрик! Фадрик!

Фадрик медленно перевел взгляд. Прямо перед ним стоял лорд Шейд.

–Молдлейт? Ох ты, Боги! Да на тебе лица нет!

–Мы неудачно съездили, – ответил Фадрик. – Лотар нас прогнал.

–Фадрик, какой Лотар?! Что случилось?

–Это было что-то жуткое, – спокойно ответил Фадрик и пошел в донжон, обойдя лорда Шейда, шатающегося Дариса … напрочь развороченный угол кареты, с которого причудливыми лохмотьями свисал кусок шелка.

В необычайном спокойствии он вошел в зал и подошел к зеркалу. Оттуда глянуло привычное лицо. Только глаза были слишком большими и испуганными. И в волосах, до этого светло-русых, появились тонкие нити седины.