Король психов - [5]

Что было сказано следом, Дарья Дмитриевна и лже-Григорий не услышали. Динамик захрипел и смолк.

– Я же говорила: не работает, – шаркая ногами старушенция подошла к комоду и повернула против часовой стрелки регулятор громкости. Скворцов заметил: рука у нее чуть дрожала. – Вы радио любите слушать?.. Мастера тогда надо вызвать. Починить. Не знаю, где чинят. Сами этим занимайтесь, если хотите, – старуха со злостью посмотрела на квартиранта.

Тот опять приблизился к комоду, уставился на радиоточку. Дарья Дмитриевна почувствовала сильное раздражение. «Дался ему этот громкоговоритель!»

Квартирант взял радиоприемник в руки, перевернул его. Схватил лежавшие рядом на столе ножницы, – старуха попятилась. Ловкими, точно рассчитанными движениями Скворцов открутил несколько винтов и снял заднюю стенку. Она была из плотного картона.

Раньше время от времени его охватывали приступы дикой подозрительности, стремительно перераставшие в паранойю. Тогда лже-Григорию представлялось, что за ним следят, кругом установлены подслушивающие устройства. Радиоточки, квартирные телефоны, старые телевизоры в громоздких корпусах – идеальные места для того, чтобы вмонтировать их… Когда приступ заболевания доходил до своего пика, Скворцов, будем все же называть его этим именем, принимался последовательно разбирать все находившиеся рядом бытовые приборы.

Когда постепенно возвращался в реальность, собственная подозрительность казалась напрасной. Начинал все привинчивать обратно.

Предпоследнее лечение не сделало его психику полностью здоровой. Но, как ни странно, приступы паранойи исчезли. При этом навык раскручивать, добираясь до нутра, различные типы бытовой аппаратуры – остался.

– Все ясно… Вот здесь резистор износился. – Скворцов подергал маленький черный барабанчик с торчавшим из него штырем. На него была надета рукоятка. Радиоточка вновь заговорила.

Рекламировали средства от ревматизма. Псих увернул звук и поставил громкоговоритель на стол.

– Ловко вы это. Но еще закрыть… – Дарья Дмитриевна смотрела на беспорядочно разбросанные по комоду винты и картонную крышку. Радовало, что после долгого молчания радиоприемник снова заработает.

Ее смутило выражение лица квартиранта: оно стало отупелым.

Скворцов смотрел на развинченный громкоговоритель и чувствовал, как сознание захлестывает волна неприятных ассоциаций. Он плохо себя чувствовал – сказывалось чудовищное напряжение последних дней. В таком состоянии мог сорваться. Упасть в хорошо знакомый черный колодец. Оттуда могут достать, – это он отлично усвоил, – только в психбольнице.

«Нет! Только не паранойя! От нее я вылечился, избавился», – огромным усилием воли Григорий отогнал цепь логических рассуждений, вертевшуюся в уме и не сулившую ничего хорошего: «Зачем я разобрал этот приемник? – Он сразу показался мне подозрительным. – Как и эта старуха. – А не подстава ли это? – Слишком все хорошо. – Хотят заманить в ловушку. – Сдать квартиру. Прослушивать меня здесь и потом взять с поличным. Старуха наверняка ничего не знает. Ее используют втемную…»

Наваждение отступило. Скворцов глубоко вздохнул. Потер ладонью затылок. От тревожных рассуждений начинала побаливать голова. «Отдохнуть бы…» Представил, как падает на кровать… Уткнуть лицо в подушку. В течении нескольких суток вставать лишь изредка. Чтобы дойти до туалета, рядом – в ванной комнате – жадно выпить из крана десяток глотков холодной воды. Следом повалиться обратно…

– Я снимаю вашу комнату. Приемник завтра с утра закручу, – в изнеможении лже-Григорий уселся на тахту. Чувствовал: с ним далеко не все в порядке. Хотя «порядок», применительно к его душе, – понятие условное…

Лучше бы старуха сейчас оставила его в покое.

Евграф Тюрморезов в прошлом

И все же поп Иван возился с маленьким Тюрморезовым не только потому, что видел в этом свой долг. Евграф был незаурядным мальчиком. Немногословие и замкнутость укрывали от собеседника, как шторой, все, что происходило в его душе. Но несмотря на это священнику несколько раз удалось проникнуть в его внутренний мир.

Там жили яркие, странные образы: ангел смерти, который отделялся от своего изображения и бродил по темным углам церкви, сморщенная старушка-служительница. Она помогала священнику по церковному хозяйству, а на самом деле была перевоплощением божественного лика, изображенного в храме под самым куполом.

Поп Иван пытался отыскать в душе Евграфа темный угол, мрачную зону, которая давит на весь характер мальчика, делает его непохожим на остальных. Но у него ничего не получалось. Или мрачной зоны не было?.. Однажды осенью поп Иван убедился в ее существовании.

Евграф появился на темном церковном дворе еще когда храм был закрыт. Служка, – та самая, казавшаяся ему воплощением божественного лика с фрески, – распахнула тяжелую, окованную железом дверь.

Оказавшись внутри, Тюрморезов сразу направился к столику, на котором были установлены поминальные свечи. Давно привыкшая к странному мальчику служка принялась подметать веником пол.

Евграф вел себя очень тихо. Вскоре она позабыла о его присутствии.

Через час приехал поп Иван. Он не знал, что мальчик уже в церкви. Священник несколько раз проходил через весь храм, но Евграф ему на глаза не попадался.