Король поднебесья - [29]

— Значит, твоя фамилия Огден?

— Моя-то? Боже упаси! Скажете тоже! Меня кличут Джеймс МакВей Олдервуд Ларрен!

— Славное имя. И такое длинное!

— Мой папаша, царствие ему небесное, был добрый человек и любил повторять, что Ларрены, дескать, имеют по одному имечку на каждые два фута росту!

— А Билл Огден — твой родственник, раз взял тебя в ученики…

— Брал он меня, как же! Он, если хотите знать, палец о палец ради меня не ударил!

Жирная горная куропатка, прятавшаяся в кустах, почему-то решила, что пришло самое время взлететь, и с шумом захлопала крыльями, поднимаясь в воздух. Мальчишка вскинул к плечу карабин, оглушительно грохнул выстрел, и птица смятым комком перьев рухнула в кусты.

Проводив птицу взглядом, мальчик убедился, что она упала в кусты, но не двинулся с места. Вместо этого он с небрежным видом повернулся к Танкертону.

— Чертовски хороший выстрел, — одобрительно кивнул тот. — Что же ты не подберешь ее?

— Сейчас, — откликнулся мальчишка и через минуту вернулся со своей добычей. — Прямо в глаз, — похвастался он и добавил: — Ох, и влетело бы мне от Билла, если бы промазал!

— И часто тебе влетает от него? Наверное, всякий раз, как возвращаешься домой с пустыми руками?

— А то как же? Ух, и мастер же он драться! А ручищи у него здоровенные, ведь он кожевник!

Мальчишка беззлобно рассмеялся:

— А, все это ерунда! К тому же вот уж год, как я рта не открываю, когда он дерется. А это старому хрену словно нож острый! Все удовольствие пропадает!

— Наверное, это что-то вроде закалки для тебя, — осторожно спросил Танкертон, немало удивленный этой странной философией.

— А то как же? — жизнерадостно воскликнул мальчишка. — Зато когда я дерусь с другими парнями, то порой ничего и не чувствую! Да пусть они хоть из штанов выпрыгнут, все равно я в конце концов вобью зубы им же в глотку!

Он ухмыльнулся, и его ослепительно белые зубы сверкнули, как волчьи клыки.

— Но ведь Билл по-настоящему тебе не дядя, не так ли? — спросил Танкертон.

— Он-то? Да он мне такой же родственник, как петух — беркуту, даром что и тот и другой птичьего племени! Не было еще ни одного Огдена, кому бы посчастливилось породниться с Ларренами! И не будет! Хотя девчонки у него ничего, мистер Тан… Тимберлин, может, вы и сами когда замечали! Такие плутовки!

— Да, и готов поклясться, не сводят с тебя глаз, Джимми, верно? Эти бестии за версту чуют настоящего мужчину!

Джимми вспыхнул от гордости.

— Спасибо… только что мне за дело до баб? Только языком день-деньской метут, точно помелом, трещотки худые, да не дают человеку вечерком спокойно посидеть с газетой у камелька! Уж лучше б носки штопали, ей Богу!

При этих словах он негодующе взглянул вниз, где сквозь прорехи в сапогах красовались его собственные драные носки. Танкертон весело расхохотался.

— Сдается мне, тебе в Харперсвилле не очень-то весело живется, — сказал он.

— Да нет, нормально, тем более, что из города ведь можно смыться! А тут меня шиш возьмешь! — И мальчишка со смехом указал туда, где чернела расщелина каньона. В голосе его звучало торжество.

— Только вот с тех пор, как тут появился этот приезжий, — вдруг насупился он, — все пошло не так, как раньше!

— А кто он такой?

— Каррик Данмор. Настоящий мужчина! — присвистнул паренек и голос его зазвенел от едва сдерживаемого восторга. — Видели бы вы тот валун, что во дворе у Чака — а он поднял его одной рукой! А у миссис Харпер было такое лицо, словно она призрак увидела, ей Богу!

— Крепкий орешек, наверное? — с интересом спросил Танкертон.

— Он-то? Да нет, по виду не скажешь. Мягкий такой, обходительный. Такой мягкий, что ударишь топором — завязнет, а ножом и подавно не взять! Вот он какой!

Танкертон выудил из кармана доллар и кинул мальчишке. Тот поймал его на лету.

— Не окажешь ли мне услугу?

— Если не дороже доллара, то идет! Тем более, что я ишачил на Огдена пять лет, прежде чем получил столько!

— Отправляйся к Харперу. Шепни ему, что я буду ждать его на тропе. Но смотри — только ему одному, понял?

Смышленые глаза парня блеснули. Он кивнул и мгновенно исчез. Танкертон проводил его взглядом и мысленно поблагодарил провидение, за то, что оно подарило ему королевство, где живет такой народ.

Глава 15. Человек, который мог все

Танкертон спешился, однако вместо того, чтобы передохнуть, удвоил осторожность. Оставив лошадь в самой глубине зарослей, он убедился, что великолепно вышколенный жеребец не делает ни малейшей попытки щипать траву или сочные молодые веточки. Больше того, он будто окаменел, даже не пытаясь отмахнуться хвостом от надоедливых мух. Похлопав его по спине, Танкертон отошел немного в сторону, устроился в самой гуще кустов и закурил. Место было выбрано превосходно. Дым с тропы заметить было невозможно, а сам он сквозь просвет между ветвями мог увидеть любого.

Впрочем, Танкертон знал, что никакой нужды в этом не было. Он давно мог безбоязненно разъезжать, где вздумается — ведь это была его страна. Более того, порой ему доставляло особое наслаждение открыто показываться среди бела дня, но безошибочный инстинкт человека, за которым ведется охота, подсказывал ему — осторожность никогда не помешает.