Король и спасительница - [8]

Король дрых на всех двенадцати подушках под всеми семью одеялами. Лицо его во сне не было столь величественным, как при бодрствовании: скорее, усталым или хмурым.

— Ли-ид, — позвала я, потеребив его за плечо с решимостью отчаяния. Двухцветные глаза, медленно открывшись где-то наполовину, уставились на меня сквозь прямые коричневые ресницы.

— Пожалуйста, пригаси камин, — прошептала я умоляюще. — С ума сойдешь в такой жаре!

— В жаре? — удивился Лид и привстал на локтях. Действительно, по нему нельзя было сказать, что ему хоть чуть-чуть жарко. Задумчиво поглядев на меня некоторое время, он что-то вспомнил, пробормотал: «а, ну да» и уставился на правую стену моей комнаты, рядом со шкафом. В тот же миг там стало проявляться странное кривоватое окошко: видимо, Лид хотел спать и не старался навести красоту. Окошко само по себе распахнулось, и на меня повеяло свежим воздухом с улицы. Одновременно в противоположной стене поспешно образовалось такое же окно, которое тоже приоткрылось. Обеспечив таким образом мне вентиляцию, Лид брякнулся обратно как подкошенный и заснул своим королевским сном.

Я некоторое время с наслаждением проветривалась, после чего тоже задремала.

Проснувшись, я обнаружила, что Лид уже не спит. Он, облачившись в рубашку и джинсы, расхаживал по своей половине комнаты, внося доработки в настенные узоры. Камин прекратил жарить с такой силой и потух.

— Доброе утро, — крикнула я Лиду. Он слегка кивнул. — Слушай, что за душегубку ты устроил этой ночью? Жара была страшная.

— Теперь я сделал тебе окна, так что этого не должно повторяться, — отозвался Лид, не отрывая глаз от узора на стене.

— А тебе-то самому не жарко так спать?

— Мне? Ничуть. Все особы королевской крови всегда так спят… С определенного возраста. Лет до четырнадцати я спал так же, как и ты, — вдруг добавил он.

— А с чем же связано это все? — я кивнула на камин. — С внутренним похолоданием?

Лид улыбнулся:

— Почти так. Наша магия забирает много тепла из крови, днем при движении это не чувствуется, а в неподвижности, во сне — весьма. Поэтому чем более могущественен правитель в волшебстве, тем большая температура ему нужна по ночам.

— Семь одеял — это, видимо, высшая ступень? — проворчала я.

— Честно говоря, нет, — произнес Лид с явным сожалением и добавил с такой же явной завистью в голосе:

— Мой дядя спал на раскаленной жаровне, пока я не превратил его в дерево.

— Удалец, — вздохнула я. — И ты тоже ничего. Может, когда-нибудь и на большее количество одеял перейдешь.

— Вряд ли, — ответил король досадливо. — У меня с детства нет таких способностей, хотя я и тренировался по мере сил. Ничего не поделаешь.

— Действительно, — согласилась я и ушла переодеваться за дверцу шкафа.

Когда я вернулась, то обнаружила, что одно из моих кривых окошек постепенно выравнивается под пристальным взглядом Лида: король явно любил аккуратность и порядок.

Родители уже ушли на работу, в квартире было пусто, поэтому я вышла в большую комнату. За мной хвостом потянулся Лид.

— Не мешай мне, — предупредила я. — Мне надо готовиться к экзамену. Я буду читать, а ты делай, что хочешь: вон, телевизор посмотри.

Телевизором король умеренно заинтересовался, но когда я его включила, не выразил большого удивления. Внимательно выслушав мои указания, он уселся в кресло и принялся лихо щелкать пультом, сделав звук по моей просьбе довольно тихим.

Я читала учебник и искоса подглядывала в экран — мне хотелось понять, что из телевизионного репертуара Лиду понравится.

Путем такого тихого подглядывания я выяснила, что особенный интерес у короля вызывают вовсе не боевики, ужасники и другие страсти-мордасти, а, главным образом, реклама: он подолгу вглядывался в нее с умным видом, будто постигал какую-то истину. Второе место после рекламы у него прочно заняли мультики: так же внимательно и вдумчиво он в течение полутора часов смотрел подборку «Тома и Джерри», правда, при этом не улыбаясь и не смеясь.

Наконец я догадалась, что сюжет как таковой его, видимо, не интересует, а занимает что-то другое, и, не выдержав, спросила:

— Ты чего там высматриваешь? Удивляешься, как такое нарисовали?

— А что здесь удивительного? — получила я в ответ. — Живые картинки. Их нетрудно сделать. Вот, например… — Лид, безошибочно найдя нужную кнопку, выключил телевизор и пристально уставился на стену над ним.

Вскоре на стене образовалась яркая точечка. Она быстро разрослась в небольшой экранчик, в нижней части которого появился зеленый лужок, а в верхней — синее безоблачное небо. Еще через секунду на лужке начали распускаться разнообразные цветы, а по траве проскочил вначале заяц, а за ним — красивый коричневый конь. Он пробежался туда-сюда, следуя за поворотом глаз Лида, и скрылся за краем экрана. Я заворожено смотрела этот импровизированный мультфильм, чувствуя что-то вроде дежа вю: почему-то пейзаж казался мне очень знакомым… Но тут Лид резко закрыл глаза: экран погас.

— Здорово, — признала я. — Но у нас мультфильмы делаются просто из множества картинок, которые идут друг за другом с большой скоростью… — я замолчала, так как раздался звонок в дверь. — Подожди, Лид, я посмотрю, кто там. Вроде родителям еще совсем рано с работы приходить…