Коробка в форме сердца - [89]

Мэрибет повела его к кухонному столу. Он почувствовал, как в правый бицепс впился костяной коготь. Это Арлин взяла его за руку, и он удивился силе ее пальцев.

– У тебя носок на руку надет, – констатировала она.

– Ему оторвало палец, – пояснила Мэрибет.

– Тогда что вы тут делаете? – спросила Арлин. – Нужно везти его в больницу.

Джуд упал на стул. Удивительно, но ему все еще казалось, что он двигается. Перед глазами медленно проплывали стены кухни, стул скользил вперед, как на карусели в парке аттракционов: «Необыкновенное путешествие мистера Джуда». Рядом села Мэрибет, толкнув коленями его ногу. Она дрожала. Лицо блестело от пота, волосы разметались в беспорядке, спутались и неопрятными прядями прилипли к щекам, вискам, шее.

– А где собаки? – спросила Мэрибет.

Арлин, пристально щурясь в сползшие на нос очки, начала разматывать носок, стягивающий запястье Джуда. Если вопрос и показался ей странным или неуместным, виду она не подала, сосредоточившись на своем занятии.

– Мой пес – вон там, – ответила она, кивнув головой в угол кухни. – И как вы уже заметили, он ревниво меня охраняет. Очень бойкий старичок. С ним лучше не ссориться.

Джуд и Мэрибет посмотрели в угол. На подушке в плетеной корзине сидел толстый старый ротвейлер. Корзинка была ему маловата, и с одного края торчал розовый лысый собачий зад. Пес приподнял морду, посмотрел на гостей слезящимися больными глазами, потом снова положил голову на лапы и тихо вздохнул.

– Тебе, случайно, не собака палец откусила, а, Джуд? – спросила Арлин. – Ты поссорился с каким-нибудь псом?

– А где отцовские овчарки? – спросил он вместо ответа.

– Он уже давно не в состоянии держать собак. Клинтона и Разера я отдала соседям. – Она сняла носок и охнула при виде того, что раньше было повязкой. Бинты насквозь пропитались кровью. – Ты что, соревнуешься с отцом, кто быстрее помрет? – Не снимая бинтов, Арлин положила кисть Джуда на стол, чтобы внимательно осмотреть ее. Потом заметила, что у него забинтована и левая рука. – На той руке тоже не все части целы?

– Нет. Там просто глубокий порез.

– Я вызову «скорую помощь», – заявила Арлин и сняла трубку с настенного аппарата. Трубка громко и часто запищала, и Арлин тут же положила ее обратно на рычаг. – Вы скинули трубку с рычага на телефоне в прихожей, – обвинительным тоном произнесла она и удалилась, чтобы исправить содеянное гостями.

Мэрибет смотрела на руку Джуда. Он приподнял кисть – на столе остался кровавый отпечаток – и медленно опустил ее обратно.

– Зря мы сюда приехали, – сказала она.

– Все равно деваться больше некуда.

Она повернула голову и посмотрела на толстого ротвейлера Арлин.

– Скажи мне, что он сумеет нам помочь.

– Ладно. Он сумеет нам помочь.

– Правда?

– Нет.

Мэрибет устремила на Джуда вопросительный взгляд.

– Извини, – сказал он. – Возможно, насчет собак я ошибся. Дело в том, что годится не любая собака, а только моя. Ты когда-нибудь слышала о том, что у каждой ведьмы есть черный кот? Ангус и Бон были моими черными котами. Их никто не заменит.

– Когда ты понял это?

– Четыре дня назад.

– А почему не сказал мне?

– Надеялся, что истеку кровью до того, как Ангус… так поступит. Тогда бы у тебя все прошло. Призрак оставил бы тебя в покое, поскольку его задача была бы выполнена. Если бы голова моя работала получше, я не стал бы так тщательно перевязывать руку.

– Думаешь, все будет в порядке, если ты умрешь у меня на руках? Думаешь, все будет в порядке, если мы дадим призраку то, что он хочет? Да пошел ты к черту! По-твоему, я проехала полстраны, чтобы посмотреть, как ты убиваешь себя? Пошел к черту!

В кухне появилась озабоченная Арлин. То ли досада, то ли задумчивость, а может, то и другое вместе заставили ее нахмуриться.

– С телефоном творится что-то странное. Почему-то нет гудка. Вместо этого в трубке слышна какая-то местная радиостанция. Передача для фермеров, что ли. Про то, как закалывать животных или потрошить, я уж не поняла. Наверное, ветром порвало провод.

– У меня есть мобильный…– начала Мэрибет.

– У меня он тоже есть, – не дала ей договорить Арлин. – Но в нашем захолустье нет ни одной антенны. Давай сначала уложим Джастина в постель, и я взгляну, что можно сделать с его рукой. А потом доеду до соседней фермы и оттуда позвоню.

Без предупреждения она сжала пальцами запястье Мэрибет, поднесла к очкам левую перебинтованную руку девушки. От многочисленных пятен сухой крови повязка стала жесткой и коричневой.

– Да чем же вы двое занимались? – вопросила Арлин.

– У меня большой палец… – проговорила Мэрибет.

– Ты пыталась обменять его на указательный палец Джастина, что ли?

– Туда попала инфекция.

Арлин оставила перебинтованную руку и обратила внимание на вторую ладонь Мэрибет – без повязки, неестественно белую и всю в морщинах.

– Никогда не видела подобной инфекции. Заражены обе руки? Что-нибудь еще?

– Нет.

Арлин приложила руку ко лбу Мэрибет.

– Да ты вся горишь. Бог мой. Что один, что другая – оба хороши. Ты можешь отдохнуть в моей комнате, деточка. А я устрою Джастина в комнате его отца. Пару недель назад мы перенесли туда вторую кровать, чтобы я могла ночевать там и присматривать за ним ночью. Давай, большой мальчик. Нужно сделать еще несколько шагов. Поднимайся.