Корни - [11]

Мальчишки из кафо Кунты трудились рядом с отцами. Они отряхивали выдернутые кусты земляных орехов от земли. Через какое-то время работники устроили перерыв, а в полдень раздались радостные крики: это женщины с девочками принесли мужчинам обед. Они шли цепочкой, распевая песни урожая и держа горшки на головах. На поле они разлили содержимое по калабашам и подали их барабанщикам и работникам. Работа продолжалась до вечернего удара тобало.

В конце первого дня на полях выросли стога урожая. Покрытые потом и грязью мужчины поспешили к ближайшему ручью. Они разделись и со смехом и криками прыгнули прямо в воду, чтобы охладиться и смыть грязь. А потом они отправились домой, отмахиваясь от назойливых мух, круживших над их блестящими телами. Чем ближе они подходили, тем сильнее становился запах дыма от женских кухонь и восхитительнее аромат жареного мяса, которое в дни уборки урожая следовало подавать трижды в день.

Тем вечером, наевшись, Кунта заметил (он замечал это уже несколько вечеров), что мать что-то шьет. Она ничего не говорила, и мальчик не спрашивал. Но на следующее утро, когда он подхватил мотыгу и направился к двери, Бинта посмотрела на него и ворчливо спросила:

– Ты почему не оделся?

Кунта резко повернулся. На сучке на стене висела новая рубаха-дундико. Стараясь скрыть свой восторг, он спокойно натянул рубаху и вышел за дверь, а там уже припустился во весь опор. Другие мальчишки уже были во дворе – и все, как и он, впервые в жизни получили одежду. Мальчишки прыгали, кричали и смеялись, потому что наконец-то смогли прикрыть свою наготу. Теперь они официально перешли во второй кафо. Они стали мужчинами.

Глава 10

К вечеру, когда пришло время возвращаться в материнскую хижину, Кунта постарался сделать так, чтобы все в Джуффуре увидели его в новом дундико. Хоть мальчик и работал целый день, он совершенно не устал. Кунта точно знал, что не сможет заснуть в обычное время. Раз уж он теперь взрослый, то Бинта наверняка позволит ему посидеть подольше. Но как только Ламин заснул, мать отправила его в постель в обычное время, напомнив, чтобы он повесил свое дундико.

Кунта надулся от обиды и повернулся, чтобы уйти. Но тут Бинта окликнула его – мальчик решил, что сейчас его отругают за проявление обиды. А может быть, мама пожалела его и изменила свое решение?

– Отец хочет видеть тебя утром, – спокойно сказала Бинта.

Кунта понял, что расспрашивать ее бессмысленно, поэтому просто ответил:

– Хорошо, мама, – и пожелал ей спокойной ночи.

Кунта совершенно не устал, и спать ему не хотелось. Он лежал под коровьей шкурой, гадая, в чем провинился, поскольку наказывали его очень часто. Но сколько он ни думал, ему никак не удавалось припомнить ничего настолько ужасного, из-за чего Бинта не стала бы наказывать его сама, а перепоручила это отцу. Ведь отец вмешивался только по самым серьезным поводам. В конце концов Кунте это надоело, и он заснул.

За завтраком Кунта был так подавлен, что почти забыл о своей новой дундико. Но тут голенький Ламин потянулся к висевшей на стене рубахе, и Кунта замахнулся, чтобы дать ему подзатыльник. Он вовремя заметил предостерегающий взгляд Бинты и опустил руку. Поев, Кунта немного послонялся по хижине, надеясь, что Бинта что-нибудь скажет, но мать вела себя так, словно вообще ему ничего не говорила. Мальчик неохотно поплелся к выходу и медленно направился к хижине Оморо. У входа он остановился со сложенными руками.

Когда Оморо появился и молча протянул сыну небольшую новую пращу, у Кунты захватило дух. Он стоял и смотрел на пращу, потом перевел взгляд на отца, не зная, что сказать.

– Ты теперь во втором кафо, – сказал Оморо. – Она твоя. Не стреляй по тем, по кому стрелять не следует, и не промахивайся.

– Да, отец, – кивнул Кунта. Язык все еще плохо его слушался.

– И уж поскольку ты теперь во втором кафо, – продолжал Оморо, – тебе пора начинать пасти коз и ходить в школу. Сегодня ты пасешь коз с Тоумани Тоуреем. Старшие мальчики тебя научат. Слушайся их. А завтра утром пойдешь на школьный двор.

Оморо скрылся в своей хижине, а Кунта поспешил к козьим загонам. Ситафа и другие мальчишки из их кафо уже поджидали его. Все они были в рубахах-дундико и с новыми пращами – для тех, у кого отцы умерли, пращи сделали старшие братья или дядья.

Старшие мальчики открыли загоны, и блеющие козы ринулись вперед, стремясь побыстрее оказаться на зеленом пастбище. Увидев Тоумани, первенца пары, с которой Оморо и Бинта были лучшими друзьями, Кунта попытался держаться поближе к нему. Но Тоумани и его приятели уже направили коз на мальчишек, и те с трудом уворачивались от бегущих животных. Но когда хохочущие старшие мальчики с собаками-вуоло погнали коз по пыльной тропе, мальчишки из кафо Кунты неуверенно поплелись за ними, крутя в руках свои пращи и пытаясь оттереть грязь со своих дундико.

Кунта не раз видел коз, но никогда не сознавал, как быстро они бегут. За пределы деревни он выходил только с отцом. Он никогда еще не уходил так далеко, как сегодня за козами. Козы паслись на обширном пастбище, покрытом низким кустарником и травой. С одной стороны находился лес, с другой – деревенские поля. Старшие мальчики спокойно развели свои стада в разные стороны, а собаки-вуоло бегали вокруг или лежали рядом с козами.