Корнет из нашего времени. Часть первая - [20]

Это были очень ценные сведения, и если вопросы мирного договора — это перспектива, хотя и не очень далекая, то состояние Японии сейчас, неготовность ее к продолжению войны, предпочтения ключевого игрока на мировой арене — Соединенных Штатов — это именно цели пребывания отца в Америке.

Разговор наш затянулся до полуночи, отец был очень возбужден, задавал много уточняющих вопросов, делал какие то записи. Он уже почти не сомневался в моем «попаданстве». Спать я отправился буквально выжитым досуха. Отец остался работать дальше.

Несмотря на то, что работал полночи, встал я в семь часов и в течение часа сделал разминку. Отец еще спал, как мне доложили слуги, лег он часов в пять.

В обед прибыл курьер из Зимнего дворца с известием о том, через три дня отцу назначена высочайшая аудиенция в Царском Селе, на которую приглашен и я.

В течение всего дня мы опять много беседовали, я подробно рассказывал о том, что ждет нашу страну, он очень интересовался моей биографией в «том» времени, чем я занимался, моим образованием. Рассказал я ему все, ну почти все. Про работу киллера говорить не стал, это лишнее, нравы сейчас не те, да и не надо отцу знать это. Как кадровому военному, ему было интересно услышать про армию будущего, но он достаточно скептически отнесся к моим словам о том, что, по моему мнению, физическая подготовка и навыки современных пластунов намного уступают разведчикам будущего, а я для этого времени диверсант высочайшего класса. Правда, он довольно скептически отнесся к этому. Как то мое телосложение не давало повода особо верить этому.

* * *

На следующий день после завтрака отец поехал в Министерство Иностранных Дел на встречу с министром, а я решил вновь познакомиться с городом. Экипаж довез меня до Николаевского вокзала на площадь, которая сейчас называлась Знаменской. Было несколько необычно видеть на месте здания наземного вестибюля станции метро «площадь Восстания» величественную Знаменскую церковь, огороженную чугунной оградой, давшую название всей площади. Асфальт и тротуарная плитку здесь заменяли шестиугольные деревяшки, покрытые слоем смолы. Как я когда то слышал, это называлось торцевым покрытием. По этому «паркету» споро цокали экипажи, пролетки. Посередине проспекта по проложенным железным рельсам сновали экипажи конки, попадались даже двухэтажные вагоны. Довольно много было строительства, двухэтажные здания достраивались до четырех-пяти этажей. Напротив Казанского собора сияло только отстроенное по новой технологии, с системой против сосулек, подлинного бича коммунальщиков начала XXI века, с анти обледенением крыши, здание компании «Зингер» (в моем будущем «Дом книги»). Не доходя до Дворцовой, зашел пообедать в ресторан «Альбер», с надписью «Вольф и Беранже» на фасаде. Надо сказать, что офицерам гвардии разрешалось посещать не всякие рестораны, а только высшего класса. Это был одним из престижнейших ресторанов столицы. Обед занял немного времени, часа полтора, и по меркам этого времени считался легким. За это время я побаловал себя супом-пюре из спаржи по-французски, ростбифом по-английски[29] с картофелем, суфле из рябчиков с шампиньонами, все это заедал миниатюрными слоеными пирожками с различной начинкой. Запивал все бокалом крымского портвейна. Обошлось это мне в шесть рублей, что было значительной суммой на то время. После — легкая прогулка по Гороховой, через арку Генерального штаба на Дворцовую площадь. Домой экипаж довез меня примерно к пяти часам. Вскоре подъехал и отец.

Я очень боялся, что он проговорится обо мне, но отец заверил меня, что понимает ситуацию и я могу быть спокоен. По его словам, доклад в министерстве был воспринят с большим интересом, а во время разговора с министром графом Ламсдорфом тот был впечатлен представленным анализом политической обстановки, сделанным на основе данных о текущих событиях в Америке и странах Дальнего Востока, экономической и политической ситуации в Японии и Америке. Донесения Розена[30] подтверждают этот анализ, который объясняет многие неясные моменты.

После ужина мы еще недолго посидели в библиотеке, где я продолжил рассказ о своей жизни в будущем и о судьбе России. Было видно, что хотя отцу было очень интересно слушать меня, но он очень устал. Вчера с долгой дороги, потом — практически бессонная ночь, сегодня — посещение Министерства и беседы. У него буквально закрывались глаза. Я настоял, что пора отходить ко сну.

Утром, после традиционной разминки, которая длилась примерно полтора часа и туалетных процедур, нам подали завтрак, который состоял из холодной говядины, печеных овощей. В качестве десерта подали кашу гурьевскую[31], чай с пирожными.

Отец отправился с визитами и по службе, ну а мне надо было возвращаться в Царское Село. Отпуск, предоставленный мне после получения травмы, подходил к концу, послезавтра я должен был выйти на службу.

Примерно к полудню я приехал на недавно отстроенный Витебский вокзал, прошел в зал первого класса, который представлял собой элегантное помещение в стиле модерн, не перегруженное декором. Стены окрашены в светло-кирпичный цвет, с которым сочетается рисунок в виде серо-зеленых кувшинок и водорослей по потолку и горизонтальной полосе, подчеркивающей верхнюю часть стены. Мебель в основном зеленых цветов, что гармонируюет с окраской стен. Возникает эффект перетекания красок из одной в другую, такой «круговорот» цвета от стен к потолку и через мебель обратно к стенам.