Корейский излом. В крутом пике - [9]

Ш т е м е н к о: А какие шансы привлечь китайскую армию на помощь корейцам?

С т а л и н: Это не шансы, это стратегия. Что насчет Мао Цзэдуна, то он хорошо изучил труды Маркса и Ленина, но плохо читал книги древних китайских мыслителей вроде «Искусства войны» Сунь-цзы. Стоит ли бояться этой войны? Я думаю, что не стоит, потому что мы вместе будем сильнее, чем США и Англия. Если война неизбежна, то пусть она будет теперь, а не через несколько лет, когда японский милитаризм будет восстановлен как союзник США и когда у США появится плацдарм на континенте в виде лисынмановской Кореи.

Я думаю, что мы сумеем убедить товарища Мао ввести свои войска на территорию Северной Кореи и восстановить статус по 38-й параллели, а, может быть, и по другой параллели, слегка южнее.

Ш т е м е н к о: Планируете ли вы также использовать наши сухопутные войска?

С т а л и н: Не считаю это целесообразным. Мы слишком много потеряли людей на последней войне, а у китайцев людского ресурса намного больше, чем у нас. Пусть это некрасиво звучит, но это непреложный факт, который нужно учитывать при планировании военных действий, а не в качестве политических деклараций. Мы окажем помощь в тактическом планировании, подготовке личного состава союзников и авиационной поддержке сухопутных операций. Необходимо создать авиационный корпус на Дальнем Востоке и увеличить численность наших военных инструкторов. Этим вы и займетесь немедленно.

Ш т е м е н к о: Есть, товарищ Сталин.

Разговор И. Сталина с начальником Генерального штаба генералом Штеменко.

Генерал Макартур в беседе с президентом США Трумэном заявил: «Шансы китайцев и русских невелики. Теперь, когда у нас есть базы ВВС в Корее, попытка китайцев дойти до Пхеньяна окончится великой бойней. А если мы применим ядерное оружие, в том числе и к России, то их шансы сведутся к нулю. Мы будем защищать Корею, как защищаем свое государство, как защищаем Калифорнию».

Амбициозный Макартур, возомнивший себя великим полководцем и вершителем мировых судеб, даже не представлял, до какой степени он недооценил китайскую армию. Возле реки Ялуцзян была сосредоточена крупная группировка китайских народных добровольцев, которая форсировала реку и перешла в наступление. В первое время они были вооружены лишь устаревшим стрелковым оружием советского образца, а также трофейным японским оружием, связь поддерживалась через посыльных или с помощью световых сигналов. Но они владели неоспоримым преимуществом – тактикой ведения партизанской войны, на что южнокорейские войска и их кураторы никак не рассчитывали. Просачиваясь сквозь их позиции, китайцы атаковали как с фронта, так и с тыла, внося сумятицу в ряды противника. Добровольческую армию постепенно оснащали тяжелым вооружением, зимней экипировкой и средствами связи, а потом вступила в действие советская авиация, и, вопреки предсказаниям Макартура, южнокорейская армия побежала.

«От Советского информбюро. Работают все радиостанции Советского Союза…» – прозвучало из уличного громкоговорителя.

– Свят, свят, свят… – Вероника перекрестилась, как ее учила бабушка, и растерянно посмотрела на мужа Ивана.

Далее диктор сообщил о начале войны в Корее.

– А я думала, что опять у нас началось. – Она с облегчением выдохнула.

– Час от часу не легче, – мрачно проговорил Иван Кожедуб.

– Ну, не у нас же – Корея далеко. – Вероника вопросительно посмотрела на мужа.

– Самолеты быстро летают, – сказал Иван, задумчиво глядя на вечернее солнце, пронизывающее своими последними лучами кроны деревьев. – Надо бы в отпуск напроситься – давно не был. Поедем на юга, развеемся, а то можем и без отпуска остаться. Ты со своим начальством сможешь договориться?

– Сначала ты со своим договорись, а я уж как-нибудь. – Вероника дернула Ивана за рукав, выводя его из состояния задумчивости. – Ты думаешь, что тебя привлекут?

– Меня призывают, а не привлекают, и, вообще, я могу думать все, что угодно. – Кожедуб усмехнулся. – А начальство приказывает. Подам рапорт на отпуск, а там как судьба наметит.

Отпуск предоставили только в октябре, и Иван Никитович Кожедуб вместе с женой Викторией отправился в Кисловодск, в ведомственный санаторий. Но наслаждаться прелестями южной природы им пришлось недолго.

В один из вечеров в дверь их домика постучали. Стучали требовательно и настойчиво, видимо, имея на это право. Иван открыл. На крыльце стояли трое: один майор в форме МГБ и двое в штатских костюмах и шляпах. Майор с гримасой озабоченного василиска ткнул ему в лицо служебным удостоверением.

– Товарищ Кожедуб, собирайтесь, проедете с нами.

Иван понял, что с этими спорить бесполезно, но не торопился отвечать – может быть, подробнее объяснят причину неожиданного визита. Или ареста?

Они сцепились с майором взглядами. Майор молчал, не считая нужным что-либо добавить. Так его учили.

– Я могу одеться? – наконец выдавил из себя Кожедуб.

– Конечно.

Они проследовали в дом вслед за хозяином.

Иван быстро натянул полковничий мундир, немного подумал и прицепил три звезды героя.

«Если всерьез начнут крутить, то это вряд ли поможет – тогда пускай срывают вместе с погонами, если рука поднимется».