Кораблекрушения Тихого океана - [10]

Для доставления Борноволокова в Америку директоры назначили корабль “Нева”, над коим начальство поручили флота лейтенанту Подушкину. Офицер сей служил с похвалой в Средиземном море, во флоте, бывшем под главным начальством вице-адмирала Д.Н.Сенявина. Помощник у него был штурман 9-го класса Калинин, совершивший на том же корабле путешествие вокруг света. Он был весьма искусный мореходец и самый прилежный к своей должности неутомимый офицер. Сверх вышеупомянутых чиновников, на корабле “Нева” находилось состоявших в компанейской службе разночинцев четырнадцать человек и промышленников пятьдесят шесть человек, да четыре женщины – жены и дочери компанейских служителей”.

Штурман 9 класса Даниил Васильевич Калинин в то время по праву считался одним из опытнейших российских навигаторов. Ранее он проходил штурманскую службу на Балтике, в том числе и на линейном корабле «Елизавета». Именно способности и искусства Калинина и обусловили выбор капитан-лейтенанта Лисянского, который взял его к себе главным штурманом в первое русское кругосветное плавание на этот же самый шлюп «Нева». После некоторого перерыва, в начале 1812 года Калинин был приглашен на службу в РАК По сухопутью он прибыл в Охотск, где в это время уже находилась «Нева», на которой вместе с Борноволоковым ему надлежало перейти в Ситку.

Здесь необходимо добавить и несколько слов относительно личности лейтенанта Подушкина. Яков Аникеевич Подушкин сразу же после окончания Морского корпуса мичманом попал на линейный корабль “Рафаил” к знаменитому силачу капитану 1 ранга Лукину. На “Рафаиле” Подушкин и прошел всю знаменитую сенявинскую Средиземноморскую кампанию, сражаясь с французами и турками. Мичман участвовал в боях за остров Тенедос, в Дарданельском и Афонском сражениях, где особенно отличился “Рафаил”. За храбрость при Афоне был награжден Анненским крестом 3-го класса. На линкоре “Сильный” пришел в составе эскадры в Портсмут, где был вместе со всеми интернирован и только через несколько лет вернулся на родину. В 1810 году Подушкин стал лейтенантом и был назначен на брандвахтенный фрегат “Эммануил”. Но сторожить вход в порт боевому офицеру показалось скучным и он, с согласия начальства, перевелся с военного флота в Российско-Американскую компанию. Любопытно, что принимал Подушкина на новую службу ни кто иной, как поэт и будущий декабрист К.Ф.Рылеев. Вскоре сухим путем Подушкин достиг Охотска, где и принял под начало “Неву”.

Продолжим рассказ В.М.Головнина: “В последних числах августа 1812 года корабль “Нева” отправился с охотского рейда в путь при северо-западном попутном ветре, который, однако же, недолго ему благоприятствовал. Вскоре наступили противные ветры. С небольшой переменой дуя от разных румбов компаса, они препятствовали успешному плаванию несчастного корабля и впоследствии были главной причиной его крушения и гибели многих из экипажа. Лейтенант Подушкин плыл поблизости Алеутских островов, по южную их сторону, но так неудачно, что не прежде как 6 ноября увидел американский берег в окружностях залива Якутата.

Историк А.Норченко считает, что, по своей командирской амбиции Подушкин наотрез отказался от здравых и очевидных рекомендаций многоопытного штурмана и вместо этого повел «Неву» вдоль Алеутской гряды, где в это время уже свирепствовали норд-остовые штормы и до самой Уналашки не было ни бухт, ни иных подходящих мест, чтобы от этих постоянных штормов укрыться.

Впрочем, хотя плавание их от Охотска было необыкновенно продолжительно, судя по времени года, когда в высоких широтах господствуют большей частью ветры западные, но, по крайней мере, не случилось с ними никакого несчастья, а с прибытием на вид американских берегов, во-первых, оказался недостаток в пресной воде, а потом, 8 ноября ночью, при жестоком ветре с восточной стороны, сломило грот-стеньгу и изорвало фок, грот и грот-марсель. Доселе они старались войти в какую-нибудь из гаваней островов Кадьяка, или Уналашки; но теперь решились уже спуститься в первый способный порт, где бы он ни находился, и куда только ветер допустит.

Лейтенант Подушкин, никогда прежде не служивший на Северо-восточном океане и вовсе незнакомый с американскими берегами, дал полную свободу штурману Калинину, как мореходцу, коему здешний край хорошо был известен по прежним его плаваниям и опытам, вести корабль, куда он заблагорассудит, для общей их безопасности. Калинин принял “Неву” в свое управление, воспользовался ветрами, и привел корабль в небольшую безопасную гавань Чугатской губы.

А.Норченко пишет о злоключениях «Невы» так: «В конце концов случилось то, что должно было случиться. После более чем двухмесячного перехода, 8 ноября, когда потрепанная почти непрерывными тяжелыми встречными штормами «Нева» была уже в бедственном положении, лейтенант Подушкин обратился к Борноволокову с заявлением, что он не в силах управлять кораблем и находит только одно средство к спасению – ссадить команду на берег, а корабль предать в жертву волнам (!?). Дикое во всех отношениях предложение Подушкина представлялось еще более абсурдным и по той причине, что Борноволоков на «Неве» шел просто пассажиром, а не должностным лицом. Но при любых обстоятельствах такая форма отказа флотом несуразные и преступные «рекомендации» не могли не привести к вопросу «А в своем ли он уме?». Подобная мысль возникла, видимо, и у Борноволокова, который «был сражен сим отзывом». К чести Тертая Степановича надо отметить, что он, человек сугубо сухопутный, в той уникальной ситуации не растерялся и принял, пожалуй, единственно правильное решение «Оборотясь к Калинину, он просил его принять начальство и завести корабль в спокойную гавань, где они могли отдохнуть, исправиться починкой и налиться водою».