Кораблекрушение «Джонатана» - [4]

Кем же был Кау-джер? Неужели одним из сторонников крайних мер и решительных действий, человеком, изгнанным изо всех стран и нашедшим пристанище только здесь, у последней границы цивилизованного мира?

Подобное предположение никак не вязалось с его добрым и заботливым отношением к туземцам. Тот, кто так настойчиво стремится к спасению людей, не может желать их уничтожения. Да, он был анархистом (ибо сам подтверждал это), но примыкал к группе мечтателей, а не к приверженцам кинжала и бомбы. И, в таком случае, изгнание Кау-джера могло быть только добровольным — своеобразной логической развязкой внутреннего конфликта, а не наказанием, обусловленным чужой волей. Опьяненный своей мечтой, он, видимо, не смог примириться с железными законами цивилизованного общества, помыкающими человеком на всем его жизненном пути, от колыбели до могилы. Кау-джер чувствовал, что задыхается в дремучих дебрях бесчисленных законов, взамен которых граждане любого государства, принося в жертву свою независимость, получают минимум жизненных благ и относительную безопасность существования. А поскольку Кау-джер вовсе не собирался насильно навязывать людям свои принципы и вкусы, ему осталось только одно: отправиться на поиски страны, в которой не знают рабства. Может быть, поэтому-то он и обосновался в конце концов на Магеллановой Земле — единственном месте на земном шаре, где еще сохранилась полная свобода.

Кау-джер пользовался у индейцев большим доверием, и влияние его непрерывно росло. К нему стали приезжать за советом туземцы с других островов, так называемые «индейцы на каноэ» или «индейцы на пирогах» — племена, несколько отличающиеся от яганов, населяющих Огненную Землю.

Кау-джер никому не отказывал ни в советах, ни в помощи. В тяжелые времена, когда вспыхивала какая-нибудь эпидемия, он нередко рисковал жизнью в борьбе со страшным бедствием. Вскоре слава о нем распространилась повсюду и даже вышла за пределы Магелланова пролива. Там стало известно, что некий чужеземец, поселившийся на Огненной Земле, снискал у благодарных туземцев почетное имя «Кау-джер», и его не раз приглашали в Пунта-Аренас. Но на все настойчивые просьбы приехать он неизменно отвечал отказом.

К концу второго года пребывания Кау-джера на Огненной Земле произошел случай, повлиявший на всю его дальнейшую жизнь.

Нужно сказать, что патагонцы нередко совершали набеги на территорию Магеллановой Земли.

За несколько часов они могли переправиться вместе с лошадьми на южный берег Магелланова пролива. Отсюда они начинали долгие походы или, как их называют в Америке, рейды по всей Огненной Земле. Патагонцы безжалостно грабили местных жителей и похищали их детей, которых превращали в рабов.

Между патагонцами и огнеземельцами существует значительное этнологическое различие. Первые неизмеримо более воинственны и опасны. Они промышляют охотой и живут отдельными племенами, управляемыми старейшинами. Вторые — мирные существа; они селятся семьями и занимаются рыбной ловлей. Внешне огнеземельцы также резко отличаются от соседей — жителей континента. Они меньше ростом, и их легко можно узнать по большой квадратной голове, выступающим скулам, придавленному черепу и почти полному отсутствию бровей. В общем, они считаются существами довольно примитивными, но, как бы то ни было, племя это отнюдь не вырождается, ибо детей у них не меньше, чем собак, которыми кишат все их поселения.

Патагонцы же отличаются высоким ростом и крепким, пропорциональным сложением. Они выщипывают бороду, а волосы перехватывают повязкой. Их смуглые лица в скулах шире, чем у висков, носы приплюснуты, узкие раскосые глаза сверкают в глубоких глазницах. Этим бесстрашным и неутомимым наездникам необходимы пастбища для скота и бескрайние просторы, чтобы охотиться там, мчась на своих выносливых конях.

Кау-джеру пока еще никогда не доводилось по-настоящему встречаться с этими жестокими грабителями, которых не могли обуздать ни аргентинцы, ни чилийцы.

Только в ноябре 1872 года Кау-джеру, находившемуся в то время в западной части Огненной Земли, близ Магелланова пролива, пришлось столкнуться с патагонцами и стать на защиту огнеземельцев из бухты Инутиль.

Эта бухта, граничащая на севере с болотами, образует глубокую выемку почти напротив того места, где когда-то Сармьенто[1] основал печальной памяти колонию Пуэрто-Хамбре.

Итак, отряд патагонцев, высадившийся на южном берегу бухты Инутиль, напал на поселение яганов, насчитывавшее не более двух десятков семейств. Численное превосходство было на стороне нападавших, к тому же более сильных физически и лучше вооруженных.

И все же огнеземельцы пытались обороняться под командованием одного индейца из племени каноэ, только что прибывшего в их селение на своей лодке.

Звали его Кароли. Он работал лоцманом и водил каботажные суда по проливу Бигл и между островами архипелага мыса Горн. Закончив в этот день проводку очередного корабля в Пунта-Аренас, он на обратном пути остановился в бухте Инутиль.

С помощью яганов Кароли попытался оттеснить захватчиков. Однако силы оказались слишком неравными. Огнеземельцы не смогли противостоять врагу. Поселение было взято приступом, палатки разорены, семьи разлучены. Кровь лилась потоками.