Кораблекрушение - [2]

Каждый, кто когда-нибудь занимался этой проблемой серьезно, поймет, что такое катастрофическое похудение само по себе можно сравнить с полетом на Сириус. Но, как уже указывалось выше, Шамрай не был бы Шамраем, если бы он с таким упорством не преодолевал препятствия и трудности.

Во всяком случае Егор похудел. Накануне отлета он питался только крапивой, настоянной на уксусе, по две столовые ложки три раза в день. Вечером он выпивал рюмку рыбьего жира и проглатывал одну пилюлю витамина С в глюкозе. Вот и все. Когда его взвесили, Костя сказал, что он стал вполне транспортабельным и что в лунолете он может есть сколько угодно, потому что от этого общий вес корабля не увеличится.

Стартовали они в благоприятное время, когда путь от Земли до Луны можно было проделать за сутки. Согласно программе полета, ракета достигала скорости 10 километров в секунду на высоте около 200 километров над землей и затем ложилась на облетную траекторию. В конце путешествия Костя должен был соскользнуть на вокруглунную орбиту и, тормозя ракету, совершить посадку на поверхность нашего спутника. Обычно он делал это с изяществом балерины.

Собственно сейчас я могу представить читателю себя. Дело в том, что к всей этой истории я имею некоторое, правда весьма косвенное, отношение. Я работаю оператором на радиолокационном пункте наблюдения за космическими полетами. Как известно, сейчас на Земле таких станций несколько сотен и обслуживают их операторы-наблюдатели, к числу которых отношусь и я.

Я бы не сказал, что это очень романтическая работа. Вы сидите возле прибора, очень напоминающего телевизор, и следите, как по темному экрану медленно ползет маленькая зеленая точка. Это — электронное изображение отраженного импульса от лунолета. Корабль летит около четырехсот тысяч километров, а электронный зайчик на экране кругового обзора за это время проползает двадцать сантиметров. По положению этих зайчиков на локаторах различных наблюдательных станций можно очень точно определить положение корабля в пространстве.

Конечно, следить за этим зайчиком — скучнейшее занятие. Обычно дежуришь свою смену и дремлешь под звуки тоненьких телеграфных посылок: «би-би-би-би». Это с корабля автоматическая рация сообщает, что она работает и что на лунолете все в порядке.

Так было и в ту ночь, когда Костя Круглов и Егор Шамрай отправились на Луну для уточнения свинцово уранового соотношения, чтобы подтвердить или опровергнуть теорию приблудных планет.

Представьте мое состояние, когда, коснувшись очередной раз носом о стол, я вдруг почувствовал, что «би-би-би» прекратились. Я поднял голову, взглянул на экран локатора и не поверил своим глазам. Черт возьми, мне наверное это снится! Вместо одной ракеты между Землей и Луной как-то оказалось две! На экране осциллоскопа два зеленых пятна медленно, но заметно ползли в направлении Луны с различными скоростями!

В это время у меня на столе яростно затрещал телефон…

Но послушаем наших путешественников. Они смогут лучше рассказать, что же произошло.

Это случилось вскоре после того, как лунолет лег на пассивный участок траектории, часа через три после старта. Позабавившись состоянием невесомости, к которому, если верить очевидцам, можно привыкнуть за несколько десятков минут, Костя и Егор сели ужинать. Именно в этот момент Костя заявил:

— Давайте доедать буженину и по скафандрикам.

— По скафандрикам? — удивился Егор. — Это еще что такое?

— В соответствии с инструкцией. На всякий случай. А вдруг пригодится.

— Не понимаю, товарищ Круглов. Костя дожевал бутерброд и пояснил:

— Дело в том, дорогой товарищ Шамрай, что сейчас мы будем пересекать участок пространства, где, как говорят ученые, болтается заметное количество всяких метеоров. Кстати, вы сами можете в этом убедиться. Посмотрите на показание пьезоэлектрического счетчика твердых космических частиц. Смотрите, сейчас количество частиц весом в одну сотую миллиграмма падает на каждый квадратный метр корабля в количестве десяти штук в секунду. А стрелка ползет вверх. Вот их уже двенадцать, пятнадцать…

— Да, но такие частицы не пробьют даже обыкновенную консервную банку, не то, что обшивку корабля.

— Это правильно, — подтвердил Костя, — но возможны и более крупные частицы, и даже куски в несколько килограммов.

— Ну, знаете, вероятность таких столкновений почти равна нулю.

— Вот именно из-за этого «почти» и придется надеть скафандры, — безапелляционно заявил командир корабля и «подплыл» к небольшому шкафу в стенке кабины.

Помогая Егору влезть в многослойный чехол из пластического сплава, Костя давал пояснения:

— Здесь, у вас на груди, пульт управления. Эта ручка — регулировка внутреннего давления, это — обогрев, это — кислород, это — ракетка…

— А зачем ракетка? — удивился Егор.

— На всякий случай. А вдруг придется делать кое-какие маневры, там… — При этих словах Костя кивнул в сторону и лукаво подмигнул.

— Чушь какая-то! Уж если что-нибудь такое случится, то лучше иметь сзади не ракетку, а килограмма два динамита. Так оно было бы быстрее…

— Ай-ай, дорогой товарищ! И это говорите вы, человек, считающий Космос своей стихией!