Корабль уродов - [12]

—

После суток без сна Вренна проспала восемнадцать часов, а проснувшись, не сразу поняла, где находится. Неуверенно бродя по двухэтажной квартире, она в какой-то момент наткнулась на Джека — он сидел на белом диване с ноутбуком на коленях — и мозаика сложилась. Джек обернулся к ней, и она подумала — вот! вот этот момент, когда мы должны всё сказать друг другу в лицо! всё должно выразиться, всё и сейчас!..

Но они молчали, спокойно глядя друг на друга. И все выдуманные заранее фразы, крики, издевки казались нелепыми и театральными. Что нового они скажут друг другу? Всё ведь и так ясно.

Еще вчера ей казалось, что встреча будет чем-то немыслимым, космическим по накалу страстей — но вот, пожалуйста. Они уже минуту смотрят друг на друга, и никто не хочет первым высказаться по поводу покушения.

И кажется, с каждой проходящей секундой всё отчетливей выжигается на них клеймо неупоминания. Промолчал сейчас — так молчи же вовек. И тишина оттого становилась удушливой, будто наполняясь запахом паленой кожи. Ее нужно было нарушить, и Джек спросил:

— Как спалось?

Вренна чуть улыбнулась, кивая:

— Прекрасно. — Нужно было снять и клеймо, пока не прикипело, и она прищурилась: — Как здоровье?

Джек медленно натянул усмешку:

— Лучше, чем ты планировала.

Вренна ненадолго закрыла глаза и наклонила голову, пряча улыбку.

— Пойдем завтракать, — после паузы решил Джек.

II

Итак, Картр. Второй человеческий город, в котором я остановилась. Который я вижу в своей жизни, если честно.

Странным образом он и похож, и не похож на Сплинт. В несколько раз меньше и на порядок прохладней, с узкими улочками, беспорядочно усыпанными разномастными домами, с сияющей ночной иллюминацией, с десятком ненадежных мостов, спроектированных студентами-архите-кторами. Если Сплинт напоминал крепкого восьмилапого кораблиста, устойчиво стоящего на каменных ногах, то Картр — это подобие глубоководной рыбы с ее флуоресцентным огоньком, свисающим перед глазами.

Но ни чёрный удильщик, ни каменный осьминог не сравнятся с моим родным Гвоздем, как паровоз не сравнится с летучей мышью. Они — оживленные людские города, Гвоздь — Замок кораблистов. И рядом с ним любые человеческие поселения становятся похожи друг на друга.

—

Джек жил недалеко от центра Картра, возле берега местной реки, в просторной, но захламленной квартире. Через несколько дней после приезда, когда я немного освоилась, мое внимание стали притягивать запылившиеся коробки, разные нагромождения из книг, мебели и антиквариата. Похоже, Джек перевез сюда всё, что смог, из своего Замка, но так толком ничего и не разобрал. Если немного покопаться, с улыбкой думала я, можно узнать какую-нибудь страшную тайну.

Джек появлялся дома нечасто, и я проводила по несколько часов в день, изучая эти завалы. И чего только мне там не попадалось — от эротических брошюр до инкунабул XV века в их источенных временем роскошных обложках. Здесь были свежие и пожелтевшие журналы, компьютерные распечатки и даже тетради, исписанные знакомыми гигантскими каракулями.

Всё это толкало на размышления.

Раньше я и не замечала, в какой информационной изоляции держал меня Джек, пока я жила в Гвозде. Там было четыре комнаты, отведенные только под библиотеку, и каждый раз, заезжая, Джек чем-нибудь да пополнял ее. Но только теперь я понимаю, насколько эта щедрость была иллюзорной. Думаю, он тщательно подбирал книги, которые должны были способствовать «правильному» развитию моего сознания. А именно: энциклопедии и научно-популярные книги, философские сочинения, небольшая выборка книг ужасов (те, в которых жертва не вызывает сочувствия), немного классики (вроде Шекспира, Байрона, Гюго), эротика с различными подробностями любовных актов и всяческая современная психоделика. Ну и, разумеется, произведения моих родственников, авторов-Венте-делей.

В итоге, при неплохом знании биологии или, скажем, физической географии, я не имею ни малейшего представления о мире за пределами Гвоздя. Я ни разу не покидала Замок с тех самых пор как прошла Инициацию — и до того безумного момента, когда явилась матушка и заявила, что нужно бежать.

Довольно обидно, учитывая, что Джек при этом заезжал в свой Замок едва ли дважды за год, а всё остальное время пропадал где вздумается. Я возмущалась по этому поводу сколько себя помню, но он только презрительно усмехался и заявлял, что мне — нельзя. Впрочем, двери были открыты, и, даже находясь в Гвозде, Джек не очень-то следил за мной, а чаще я была там в одиночестве… и всё же — даже не пыталась сбежать. Хотя хотела. Наверное. Видимо, меня не пускали какие-то чисто вентеделевские предрассудки. Удивительно, что хоть какие-то из них мне в итоге удалось переступить.

Но теперь это уже неважно. Мне предоставлены необъятные просторы интернета, и я могу найти ответ на любой, даже незаданный, вопрос. Этим я и занимаю свое время, когда не роюсь в старых книгах, не учусь готовить салаты или не играю в компьютер. Плюс, я скачала программу для создания музыки с помощью обычной клавиатуры и пытаюсь ее освоить.

Застав меня как-то вечером за популярным шутером, Джек усмехнулся и вздохнул: