Корабль странников - [63]

— Я же говорю тебе, Тео, это совершенно другое. Если ты способен хоть чуточку шевелить мозгами, то ты должен понять: законы традиционной науки здесь не применимы. Мы должны были превратиться в газ, но — не превратились, мы должны были стать микроскопической нейтронной звездой, но

— не стали. Возможно сами атомы и частицы, из которых мы состоим, каким-то образом пропорционально уменьшились. Я не знаю как это сработало — но я знаю наверняка, что теперь мы находимся на противоположном конце шкалы плотности.

Войзи щелкнул пальцами.

— Если мы сожмемся до нашего первоначального объема, не означает ли это, что Уэкоп снова сможет управлять движением корабля?

— Боюсь, что нет, — сказал Тарджетт. — Уэкоп поправит меня, если я не прав. Но ему потребуется не одна минута, чтобы подготовиться и провести прыжок в бета-пространство, а мы пройдем через наше исходное состояние в какую-то фантастически малую долю секунды. Ты можешь понять, насколько ускоряется процесс с каждым мгновением. Вон те крайние галактики отдаляются быстрее, чем они это делали раньше. По-видимому, когда они станут больше, они будут продолжать ускоряться, и вскоре будут передвигаться так быстро, что мы не сможем их увидеть.

Тарджетт сделал паузу и понаблюдал за передвижением вверху светляков.

— На самом деле, раз это касается нас, они постепенно будут передвигаться в тысячи, миллионы раз быстрее света — но это потому, что мы будем уменьшаться с такой же скоростью. Это — необычная мысль.

— Кстати, о необычных мыслях, — слабым голосом произнесла Кристина. — Я продолжаю думать о том, что Дейв и Эл рассказали нам о теле Билли Нарвика и о свете, появившемся из него. Почему из всех мест он выбрал именно это?

— Чистое совпадение, Крис. Дейв оттащил тело в склад инструментов и положил его на маркировочную пластину центра тяжести корабля. А центр тяжести — это единственная неизменная точка во всей системе. Он занимает свое первоначальное место во вселенной, и корабль уменьшается по направлению к нему равномерно по всем направлениям. Вот почему мы снова окажемся в зоне двиндлара, а не в какой-нибудь другой части… части…

Голос Тарджетта дрогнул, и его лицо заметно стало еще бледнее, когда он повернулся к Сердженору.

— Центр тяжести, Дейв. Мы можем сместить его.

— Что? — Сердженор вновь уставился на него сквозь струи галактик. — Эквивалент тридцати миллионов световых лет?

— Это ширина мизинца — мы теперь большие ребята, Дейв, — Тарджетт улыбнулся скупой холодной улыбкой человека, переступил за пределы своей смертной судьбы. — Вычисления не слишком сложны для Уэкопа, и даже если мы упустим наш шанс в этом цикле, мы можем попробовать еще раз через оборот.

Через четыре дня топографический корабль «Сарафанд» — еще раз поглотив вселенную и сжавшись в нее — материализовался в нормальном пространстве рядом с желтым солнцем. После непродолжительной остановки он начал медленно приближаться к посадочной площадке Бей-Сити, на планете, которая называлась Делос.

20

— Слушай меня, Уэкоп, — произнес Сердженор. Он закончил упаковывать вещи в единственный дорожный чемодан из плетеного пластика и приготовился выйти из каюты, которая на протяжении почти двадцати лет являлась его единственным и неизменным пристанищем. Комната была маленькая и скромная — просто большой металлический ящик, снабженный несколькими основными удобствами, но в последний момент ему расхотелось покидать ее.

— Я слушаю тебя, Дэвид.

Из-за тишины на корабле показалось, что голос Уэкопа звучал громче обычного.

— Я… Вероятно, я разговариваю с тобой в последний раз.

— Поскольку ты вот-вот покинешь корабль, а я потеряю свои полномочия через шестнадцать минут от сего момента, это определенно последний раз, когда ты будешь со мной разговаривать. Чего ты хочешь?

— Ну… — Сердженор считал абсолютной глупостью говорить компьютеру «до свидания» или спрашивать его, что он чувствует по поводу своей близкой кончины. — Я думаю, что просто хотел проверить, работаешь ли ты еще.

Повисла пауза, потом Сердженор понял, что Уэкоп — продемонстрировав, что он по-прежнему полностью работоспособен — считал, что дальнейших слов не требуется. Он только логический компьютер, подумал Сердженор, поднимая чемодан. Он вышел из комнаты, в последний раз прошел по коридору и спустился вниз по трапу в пустую кают-компанию. В нее были составлены лишние столы и на них по-прежнему громоздились пустые стаканы и тарелки, оставшиеся немытыми после утренней пресс-конференции. На полу валялась наполовину выкуренная сигара, и Сердженор пнул ее ногой. Он прошел к лестнице и спустился на ангарную палубу.

В целях обеспечения общественной безопасности вокруг зияющего отверстия были установлены кольцом стойки, выкрашенные в красный цвет и связанные белой веревкой. Также была срезана часть стены склада инструментов. Оплавленный по краям металл свидетельствовал о том, с какой скоростью шла работа. Сердженор уставился вниз в темноту открывшихся пролетов двигателя, вспомнив о часах неистовой, но согласованной деятельности, которая внесла столько хаоса в структуру «Сарафанда».

Резать тяжелые пластины и перекладины было необходимо по двум причинам. Требовалось дать беспрепятственный обзор дальнодействующим микроскопам Уэкопа. Кроме того нужно было соорудить пазы для металлической пластины, по которой можно было бы быстро и удобно перемещать ее по ангарной палубе, изменяя таким образом — но только на мгновение — центр тяжести всего корабля. Правда, перемещением массы осуществлялись при помощи двух топографических модулей из боксов. Все передвижения происходили под четким контролем Уэкопа.