Корабль Рима - [82]
Карфагеняне усилили натиск на главной палубе; превосходящая численность и свирепость склонили чашу весов на их сторону. Римляне старались выстроить защитную стену из щитов на тесном пространстве палубы, но их фланги то и дело оказывались открытыми. Попытка римского центуриона сплотить своих людей умерла на острие пунийского меча, и вскоре все солдаты Четвертого легиона пали под ударами врага.
Сципион отступил на несколько шагов, когда новая волна карфагенян обрушилась на небольшой отряд преторианцев. Во время первой атаки карфагеняне почти не обращали на них внимания, и лишь небольшие группы по два или три человека покидали главную палубу в поисках добычи. Число преторианцев уменьшилось до семи — жалкая кучка, которую мгновенно сомнут, как только сопротивление легионеров на главной палубе будет сломлено и карфагеняне бросятся на поиски нового противника. Сципион споткнулся о мертвое тело и увидел, что это Фульфидий, лежащий навзничь со стрелой в горле. Застывшее лицо капитана было искажено страхом, лишившим черты благородства, которое обычно накладывает смерть. Консул сплюнул, проклиная некомпетентность этого человека.
Еще один охранник Сципиона пал под ударами врага, и в образовавшуюся брешь ринулся карфагенянин, занеся меч для смертельного удара. Сципион быстро отпрянул и ударом снизу всадил кинжал в поясницу нападавшего. Лезвие с легкостью рассекло почки карфагенянина, о чем свидетельствовала струя черной крови. Сципион повернул кинжал, выдернул, затем оттолкнул от себя раненого врага, готовясь к следующей атаке. Радостные крики с главной палубы возвестили о победе над легионерами, и карфагеняне рассыпались по всему судну. Заметив, что многочисленная группа солдат направляется к корме, Сципион поднял меч павшего преторианца и шагнул вперед, став в ряд с оставшимися четырьмя охранниками, готовый принять смерть вместе с ними.
— Стой!
Громкий крик прорезал воздух, и карфагеняне остановились. Сципион не понял приказа, отданного на пунийском языке, но уловил властные интонации и обвел взглядом забрызганных кровью воинов, пытаясь определить командира. Карфагеняне расступились, пропуская вперед мужчину могучего телосложения; его бородатое лицо блестело от пота. Он был лет на десять старше Сципиона, но осанка выдавала в нем человека, привыкшего повелевать. Командир остановился прямо напротив Сципиона и, криво улыбаясь, рассматривал консула. Затем повернулся к солдатам и приказал что-то на своем языке. Карфагеняне бросились вперед и мгновенно расправились с четырьмя оставшимися преторианцами, которые от неожиданности даже не успели защититься. Сципион, выкрикивая проклятия в адрес командира карфагенян, приготовился к смерти. Командир презрительно улыбнулся.
— Опусти меч, римлянин, — произнес он на довольно сносной латыни.
Сципион не пошевелился. Карфагенянин вложил меч в ножны и подошел к Сципиону на расстояние удара.
— Я не собираюсь тебя убивать, римлянин. На тебе одежда сенатора. Кто ты?
Сципион выпрямился в полный рост.
— Я Гней Корнелий Сципион, старший консул Римской республики.
Его тон выдавал раздражение оттого, что приходится называть себя командиру карфагенян. В наступившей тишине Сципион изучал стоящего пред ним человека, гадая, какую судьбу тот ему уготовил.
Командир пунийцев улыбнулся, но улыбка не затронула глаза, лишь подчеркивая ненависть, сквозившую во взгляде. Глядя в эти глаза, Сципион впервые за весь день почувствовал, что в сердце его прокрадывается страх.
Аттик стоял на корме «Аквилы», наблюдая, как в южном небе исчезают следы вулканического дыма. Остров Стромболи остался в двадцати милях позади галеры, державшей курс на север, к стремительно темнеющему горизонту. Воздух наполнился ударами барабана, задававшего темп стандартной скорости, но Аттик не заметил его — ритмичное стаккато сливалось с множеством других звуков, сопровождавших вторую половину его жизни. Капитан обращал внимание только на непривычные звуки. Услышав шаги Дуилия, Аттик резко обернулся. Затем вытянулся по стойке «смирно», ожидая приказа, но Дуилий махнул рукой.
— Вольно, капитан.
Сенатор говорил тихо, словно не хотел, чтобы их услышали.
Аттик опять повернулся к кормовым поручням и возобновил наблюдения. Дуилий встал рядом с ним. Прошло несколько минут.
— Думаешь, кому-нибудь удалось уйти? — спросил консул.
Аттик просто покачал головой — отвечать не было сил.
— Откуда такая уверенность? — Дуилий искоса взглянул на капитана.
Аттик выпрямился и повернулся к консулу; Дуилий последовал его примеру.
— У них не было ни одного шанса, — сказал Аттик, и Дуилий различил в его голосе нотки гнева. — Эти люди были обречены с того самого дня, когда прибыли в Фьюмичино.
Дуилия неприятно поразила такая безапелляционность, и он рассердился.
— Почему? — Голос сенатора звенел от напряжения.
— Потому что карфагеняне превосходят нас во всем, и у нас нет опыта, чтобы победить их.
— Значит, Классис Романус не следовало строить? — гневно спросил Дуилий. — Так? Мы должны бросить Сицилию и наши легионы на произвол судьбы?
— Нет. — Мысль об очередной бесплодной попытке донести до римлянина свою точку зрения раздражала Аттика. — Но я убежден, что мы должны использовать наши сильные стороны и навязать карфагенянам такой бой, который сможем выиграть.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.