Корабль Рима - [50]
Самым трудным выдался третий день пути, когда вражеская пехота и конница устроили засаду у речного брода. Римляне быстро организовали оборону, и враг отступил, понеся тяжелые потери. Больше всего досталось пехоте карфагенян, безрассудно вступившей в бой с опытными легионерами. После небольшого перерыва карфагеняне вернулись к тактике кавалерийских атак, и теперь, на пятый день пути, когда солнце только миновало зенит, Марку и его подчиненным пришлось отбивать очередную атаку, уже четвертую за день.
С расстояния пятидесяти ярдов Марк слышал скрежет металла и хруст костей — это схлестнулись два кавалерийских отряда. Столкновение было жестоким: ярость обеих сторон вылилась в упорную и беспощадную схватку. Легионеры четвертой манипулы молча наблюдали за боем, скрежеща зубами от ненависти к врагу, который находился вне пределов досягаемости. Все взгляды были прикованы к беспорядочной схватке.
— На фланге!
Повернувшись на крик, Марк сразу же увидел опасность. Еще один отряд из пятидесяти всадников выскочил из-за деревьев и направился прямо на позиции манипулы, в обход вовлеченной в схватку римской конницы. Его целью был обоз. Кавалерийский резерв римлян получил приказ отразить вторую атаку, но Марк видел, что помощь не успевает, поскольку резерв располагался в хвосте колонны.
— Оружие к бою! — крикнул центурион, и солдаты его манипулы, издав боевой клич, выставили пилумы в промежутки между щитами.
Приближающихся всадников встречали ощетинившиеся копья. Волы за спинами легионеров испуганно замычали, пугаясь начавшейся суматохи, и их рев смешался с криками приближающихся карфагенян. Марк наклонился к щиту и отставил левую ногу назад, готовясь встретить волну людей и лошадей, приближавшихся на ужасающей скорости в тридцать миль в час. Земля под ним дрожала от этой яростной атаки.
— Гастаты! — крикнул он, когда расстояние до врага сократилось до ста ярдов. — Бросай!
Воздух наполнился свистом сорока пилумов, одновременно выпущенных гастатами, силы которых умножала ненависть к врагу. Копья на мгновение словно зависли в воздухе, а затем обрушились на приближавшийся отряд. Люди и лошади падали под этим смертельным дождем, но атака нисколько не замедлилась — карфагеняне перепрыгнули через упавших товарищей и с новой силой устремились вперед.
— Приготовься, ребята! — крикнул Марк. Спокойный голос командира вселял уверенность в легионеров.
В последнюю секунду вражеские всадники повернули и понеслись вдоль стены из щитов, чтобы не напороться на убийственные острия пилумов. Горящие стрелы и дротики полетели в обоз за спины легионеров, нанося чувствительный урон драгоценным припасам. Один из всадников не успел повернуть, и его боевой конь врезался прямо в стену из щитов в голове манипулы. Тысячефунтовое животное пробило брешь в строю римлян, отбросив двух человек к волам и фургонам. Солдаты погибли на месте. Сам конь с ужасающим грохотом врезался в шестифутовое колесо фургона. Карфагенянин, описав широкую дугу, упал на землю в самой гуще легионеров, где в него тут же вонзились несколько мечей.
Когда последний всадник пронесся мимо Мрака, центурион снова скомандовал метнуть пилумы, на этот раз в незащищенные спины карфагенян. Копья вновь произвели опустошение в рядах врага, тем не менее атака продолжалась. Израсходовав запас горящих стрел и дротиков, карфагеняне повернули назад, к лесу. Скакавший впереди всадник поднес к губам рожок и подал сигнал к отступлению для отряда, вступившего в схватку с конницей противника. Через мгновение местность перед оборонявшимися римлянами вновь опустела. Атака длилась не более четырех минут.
Марк приказал манипуле перегруппироваться, а сам принялся оценивать результаты нападения. Враг потерял не меньше десятка убитыми и ранеными, тела которых остались на поле. Потери римской конницы были вдвое меньше — плюс два легионера, раздавленные карфагенской лошадью. Над четырьмя из двадцати фургонов снова поднимался дым, но пожарные команды работали слаженно и быстро устранили угрозу. Центурион насчитал восемь мертвых волов — целая упряжка для фургона.
Марк прикинул, что за пять дней непрерывных атак они потеряли примерно четверть обоза. Десять дней назад легионы выступили из зимнего лагеря во Флоресте, и это значит, что оставалось еще четыре дня пути до первого из осажденных городов, Макеллы. Четыре дня, подумал Марк. Четыре дня, прежде чем они смогут построить более надежный оборонительный частокол, пытаясь снять осаду с Макеллы. Еще четыре дня нападений на обоз, прежде чем его удастся должным образом защитить. Если ничего не изменится, они прибудут в первый пункт назначения, имея в своем распоряжении лишь половину продовольствия и амуниции, с которыми тронулись путь. Сняв осаду, они пополнят запасы в городе — но только продовольствия и предметов первой необходимости. Все остальное восполнить невозможно, пока не будет снята морская блокада.
— Стройся! — скомандовал он.
Такие же команды прозвучали по всей длине обоза, когда все очаги пожара были потушены, а оставшиеся волы в очередной раз распределены между погонщиками.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.