Корабль по имени «Фрэнсис» - [2]

— Раз в неделю? — задохнулся Шон. За все шесть его месяцев на борту «Победы» появилось лишь четверо с диагнозом «психическое расстройство, порожденное стрессом» или «шизнувшихся», как звало их большинство. — И после такого у вас в экипаже еще кто-то остается?

— Знаешь, я готов поклясться, некоторые личности в экипаже вообще подсели на транки. Копп, к примеру, тех-ракетчик, долбался уже раз шесть. Купер из механиков, считай раз в месяц, как по часам. Черт, да тебя самого так быстро к нам запихнули лишь потому, что обеих наших предыдущих санитаров пришлось списать по состоянию здоровья. Если б тебе подвезло, мог бы даже встретиться со своим предшественником, мы сгрузили его как раз на «Победу»

— Странно, — заметил Шон, — А что, на это все есть какие-то особые причины?

— Ну, — заметил уоррент, и в тоне его голоса явно крылся какой-то подтекст, — Полагаю, со временем ты и сам во всем разберешься.

* * *

— Внемлите мне! Внемлите! Время заутрени! Все, не находящиеся на посту, на молитву — стройсь!

Шону так не выпало случая познакомиться со своими соседями по кубрику — все они были со второй вахты, и стояли на постах в тот момент, когда он туда явился. Теперь же, когда в отсеке зажегся свет, и народ принялся вставать, складывая руки, он гадал, что ему делать.

Будучи мантикорцем, он не являлся прихожанином Церкви Освобожденного Человечества, так что не обязан был присоединяться к заутрене, но банально вставать и идти умываться тоже как-то выглядело не очень, так что он решил просто склонить голову и пересидеть молитву. В конце концов, вряд ли это надолго, ведь так?

— Господь Испытующий! — возгласил гнусавый голос из динамика, — Избавь нас на день от Испытаний твоих!

Молю, о Испытующий, не позволь шлюзам взорваться. Позволь системе жизнеобеспечения, старой как она есть, просуществовать и сей день трудов непосильных. Да будет на то воля Твоя, о Испытующий, пусть и система рециркуляции воды продержится еще немножко, хоть механики и говорят, что ей практически труба. Не допусти, Господи, перегрузки Второго Реактора, дабы не послал он нас в объятья Твои; велика любовь наша к Тебе, но желаем мы и семьи наши лицезреть в дни грядущие.

Господи, не будет в тягость тебе приглядеть за работой компенсатора? Не имея компенсатора, мы не сможем ускориться, дабы вернуться к дому родному, и навеки потеряемся в просторах космоса, умирая и поедая товарищей наших, пока системы не откажут и воздух не кончится…

И в том ключе все и продолжалось еще добрых пятнадцать минут, и дрожащий голос все продолжал перечислять всевозможные сценарии катастроф.

Космические корабли, вообще-то, и являются летающими катастрофами, только и ждущими, чтобы приключиться — эта одна из главных причин, по которым «шиза» и является такой проблемой. Большинство здравомыслящих индивидуумов практически обречено страдать от «нехороших предчувствий», как это обычно вежливо называют, стоит им выйти за пределы атмосферы. Вакуум не прощает ошибок и сколь бы ни были продвинуты ваши технологии, они не смогут сделать космос гарантированно безопасным местом.

Но это большинство, обычно, достаточно вежливо, чтобы не упоминать об этом на людях. Тем более по корабельной трансляции и во всех деталях.

Шон начинал теперь понимать, с чего это у народа на «Фрэнсисе Мюллере» крыша течет. И одеваясь в переполненном, но странно молчаливом кубрике, он гадал, насколько хуже может еще быть.

* * *

— Вы что, хотите сказать, что мы потерялись?

Уоррент-офицер Кирнс как раз привел Тайлера на мостик, поприветствовать капитана. И первые его слова, услышанные Шоном… скажем так, не очень-то развеяли его беспокойство.

Капитан Земет выглядел на диво мужественно, широкие скулы, орлиный нос, мощный подбородок, которым можно было бы колоть орехи. Он мог бы стать звездой головидения, если бы не один небольшой недостаток — капитан был низковат, даже по грейсонским стандартам. На Мантикоре его б назвали карликом. В данный момент он смотрел на лейтенанта, бывшего ненамного выше его, с искренне недоумевающим выражением.

— Мы не потерялись, сэр, — ответил лейтенант, стоящий навытяжку перед ним, — Мы просто, похоже, немного… сбились с курса.

— И вам известно, отчего? — вновь выделил интонацией последнее слово капитан.

— Еще нет, сэр, — ответил лейтенант. — Кажется наш курс несколько исказился из-за… гравитационной аномалии.

— Гравитационной аномалии? — повторил капитан.

— Да, сэр, — отозвался потеющий лейтенант.

— Мы потерялись. — Говорящий был высоким, по грейсонским стандартам, мужчиной с бледным и изможденным лицом аскета. Облачен он был полностью в черное. Одно из двух, либо смерть решила навестить «Фрэнсис Мюллер», что, с учетом всей ситуации, не выглядело совершенно неправдоподобным, либо Шон видел перед собой корабельного капеллана.

— Мы потерялись и обречены ныне блуждать в глубинах космоса! — возгласил капеллан. Тем же самым гнусавым голосом, что и озвучивал утреннюю молитву.

— Мы не потерялись, капеллан Олдс, — завял капитан. — Мы просто должны внести поправку в наш теперешний курс. Насколько большую поправку? — осведомился он у астрогатора.