Корабль мертвецов - [115]
В тот раз я впервые почувствовал, что, войдя в номер, вернулся домой. Может, я и не буду жить в этом отеле вечно. На самом деле я совсем недавно обедал на том самом месте, где мне однажды суждено умереть. И все-таки… номер казался мне теперь вполне подходящим местом, чтобы повесить на стену свой меч.
Кстати, о мечах… Осторожно, чтобы не разбудить, я снял Джека в виде рунного кулона с шеи и положил на кофейный столик. Он что-то счастливо гудел во сне – может быть, грезил об Анаклузмос, мече Перси Джексона, или вспоминал всех клинков, которых когда-то любил. Я пока не очень представлял, как буду разыскивать Браги и уламывать его воспеть Джека, но об этом можно было подумать и потом.
Только я успел стащить с себя пропитанную шоколадом рубашку, как голос у меня за спиной произнес:
– У тебя могло бы возникнуть желание закрыть дверь, прежде чем переодеваться.
Я обернулся.
Алекс Фьерро стоял, прислонившись к дверному косяку, скрестив руки поверх кольчужной жилетки и сдвинув розовые темные очки на кончик носа. Он покачал головой, словно не веря своим глазам.
– Ты что, участвовал в боях в грязи и проиграл?
– А… – Я опустил взгляд. – Это шоколад.
– Ясно. Даже спрашивать не буду.
– Как Ид-аль-Фитр?
Алекс пожал плечами:
– Отлично, наверное. Много счастливых людей. Много еды и напитков. Родственники обнимают друг друга. Признаться, это не совсем мое.
– Верно.
– Я оставил Сэм и Амира в отличной компании всей их родни. Они были… Нет, даже не счастливые, а… В восторге? В экстазе?
– Вне себя от счастья? – предположил я. – На седьмом небе?
Алекс посмотрел мне прямо в глаза:
– Да. Это подходит.
Кап… Кап… Я продолжал самым очаровательным образом капать на ковер шоколадом.
– Ладно, – продолжал Алекс. – Я тут подумал над твоим предложением…
У меня перехватило горло, аж дышать стало трудно. Может, у меня аллергия на шоколад, а я и не знал? И вскоре я познаю еще один интересный способ умереть…
– О чем? – просипел я.
– Насчет особняка, – уточнил Алекс. – А ты о чем подумал?
– А, конечно. Насчет особняка. Ясное дело.
– Пожалуй, я в игре, – сказал он. – Когда начнем?
– О, отлично! Завтра можно все осмотреть – ключи у меня есть. А потом придется подождать, пока адвокаты сделают свою работу. Может, через пару недель?
– Идеально. А теперь иди в душ – смотреть на тебя тошно. Увидимся за завтраком.
– Ладно.
Он повернулся, чтобы уходить, но вдруг остановился.
– Да, еще кое-что. – Он подошел ко мне. – Я еще думал про твои слова насчет вечной любви и всего такого…
– Я не… это было не…
И тогда он взял мое липкое лицо в ладони и поцеловал.
Интересно, можно ли полностью растаять, раствориться в шоколаде на молекулярном уровне и пролиться лужей на ковер? Потому что именно так я себя ощущал тогда. Уверен, Вальгалле пришлось несколько раз воскрешать меня, пока длился этот поцелуй. Иначе совершенно непонятно, как я уцелел до того мгновения, когда Алекс наконец отстранился.
Он оценивающе оглядел меня своими разными глазами, карим и янтарным. У него появились шоколадные усы и бородка, и жилетка тоже была вся в шоколаде.
Буду честен. Часть меня вопила: «Алекс же сейчас парень! Я только что целовался с парнем! И что я по этому поводу чувствую?»
А другая часть отвечала: «Я и Алекс Фьерро только что поцеловались. И я по этому поводу в полном восторге».
На самом деле я мог бы сморозить какую-нибудь позорную чепуху типа вышеупомянутых уверений в вечной любви. Но Алекс спас меня.
– Ну… – Он пожал плечами. – Я еще подумаю на этот счет. А ты пока все-таки прими душ.
И он ушел, насвистывая что-то очень похожее на песенку Фрэнка Синатры «Возьми меня на Луну», которая звучала в нашем лифте.
Я отлично умею исполнять приказы. Пошел и принял душ.
Глава XLVIII
Дом Чейзов превращается в «Чейз-спейс»
Адвокаты у Одина были что надо.
Через две недели все было оформлено честь по чести. Одину пришлось порядком поскандалить со всякими бостонскими комиссиями по зонированию, мэрией, несколькими конторами по соседству, но он преодолел все эти преграды в рекордные сроки. Вот что значит бог с бездонным кошельком и поддержкой облака с мотивационными речами. Завещание дяди Рэндольфа было полностью исполнено. Аннабет радостно отказалась от своей доли.
– Это потрясающе, Магнус, – сказала она, когда я позвонил ей в Калифорнию. – Ты просто чудо. Я… мне как раз сейчас надо было услышать какие-то хорошие новости.
У меня в ушах нехорошо зашумело. Почему голос Аннабет звучит так, словно она только что плакала?
– У тебя все в порядке, сестренка?
Она долго молчала, прежде чем ответить.
– Будет в порядке, – наконец сказала Аннабет. – Просто, когда мы приехали сюда, выяснилось кое-что неприятное.
Я ждал. Она так ничего и не добавила. Я не стал выспрашивать. Сама расскажет, когда и если захочет. Но все-таки мне было жаль, что нельзя вытащить ее из телефона и обнять. Теперь она на другом краю материка, когда еще мы снова увидимся… Эйнхерии вообще когда-нибудь забирались на Западное побережье? Надо будет спросить у Самиры.
– У Перси все нормально?
– Да, отлично, – сказала она. – Ну, насколько это можно ожидать.
Где-то на заднем плане послышался его голос.
