Корабль чародеев - [25]

На помосте лежала каменная плита. Мы не смогли её заметить, пока не поднялись по ступенькам, хотя она была отнюдь не маленькая. Нет! Но эта необъятная комната., эта приводящая в ужас резьба — они искажали размеры всего остального — всё остальное казалось незначительным и маловажным…

По колено в высоту, тридцать футов в длину и десять в ширину, плита была покрыта, как нанихские столешницы, гладким стеклом, толщиной дюймов в шесть, и, хотя всё вокруг было в пыли, мы не сомневались, что находимся в храме и резные линии — это изображение божества, а плита — алтарь. Ворвавшись снаружи, не соблюдая должных ритуалов, мы, очевидно, осквернили святилище. Наши сердца исполнились почтением к холодному величию древнего храма. Казалось, что неведомый бог поймёт нас и простит… Однако мы слишком нервничали, поэтому бросились к двери и ринулись прочь, пытаясь на бегу рассмотреть следы, ведущие к выходу. Вдруг рулевой остановил Гогира, схватив его за руку, и упал в пыль на четвереньки. «Что ты увидел?» — Гогир склонился над ним. Мы тоже подошли поближе. «Вот наши следы, но посмотрите внимательней, может, и вы увидите, — внутри наших ещё чьи-то следы!»

Присмотревшись, мы увидели, что он прав — здесь недавно кто-то прошёл. Какое-то маленькое живое существо. Впечатанные в пыль следы были размазанными и нечёткими, но чуть подальше они приобретали вполне отчётливые контуры, и скоро у нас не осталось сомнений — следы были человеческие! Только вот человек этот должен был быть не более шести дюймов росту. Это были следы, — торжественно произнёс рассказчик, — этой маленькой глиняной безделушки, что у вас в руках, принцесса!

Сивара не сводила с куклы зачарованного взгляда, и моряк, довольный произведённым эффектом, продолжил свой рассказ:

— Однако тогда мы ещё не знали, что следы принадлежат кукле. Мы-то надеялись встретить кого-то живого! Любопытство пересилило страх перед храмовой резьбой. Но как же найти маленького жителя? Пройдя немного вперёд по его следам, мы очень скоро достигли места, где они присоединились к нашим, — это была другая секция коридора. Стоит ли говорить вам, что, не сговариваясь, мы двинулись дальше, зигзагами плутая по бесконечным пыльным залам. Крошечное существо бежало где-то впереди нас, и мы понимали, что рано или поздно, сделав круг, вернёмся туда, откуда начали путь. Нам очень хотелось найти маленького жителя. Мы снова и снова пересекали собственные следы, и вдруг моё сердце сковал страх. — Он замолчал, прижимая руки к груди. — Да! Меня охватил ужас, потому что я подумал, что мы заблудились. Как можно выйти обратно по собственным следам, если мы уже сто раз пересекли их. Мы заблудились в лабиринте! Это явно было делом рук божества, храм которого мы осквернили. Это оно послало своего маленького служителя, чтобы запутать нас. И мы, надеясь выбраться, могли бродить по лабиринту до тех пор, пока не упали бы, похожие на скелеты, найденные нами по пути сюда, вконец измученные голодом и жаждой. Об этом я и сказал всем остальным. Такое открытие, сами понимаете, всех нас страшно рассердило, и мы решили во что бы то ни стало разыскать маленького негодяя. Несомненно, ему должен быть известен выход: тогда мы даже мысли не допускали, что у маленького существа, хотя и похожего на человека, ума может оказаться не больше, чем у мыши, и что, пока оно бродит по кругу, стараясь запутать нас, оно само может заблудиться. А если это не служитель храма, тогда что заставило его бродить здесь? Поиски пищи? Но какая пища в такой пыли, да и снаружи — ни стебелька травы, лишь голые скалы, чёрные и мрачные, не ведавшие прикосновения жизни. — Рассказчик резко подался вперёд. — Да, сейчас я могу определить словами дух города. Это было так, словно он умер давно, но его призрак задержался, страстно жаждая жизни, желая вернуться к ней, захватить, завладеть ею и использовать её для того, чтобы умереть опять, уже окончательно. Вот почему мы так перепугались. Немного погодя мы всё же догнали малыша: его ноги были слишком коротки, чтобы покрывать расстояние так же быстро, как это делали мы. Это была маленькая серая образинка, покрытая пылью, — вот эта глиняная фигурка, которую вы сейчас держите в руках, принцесса. Но она двигалась. Она была живой! Клянусь, я готов присягнуть — она была живой. Там, в лабиринте, оглянувшись и увидев, что её преследуют, она бросилась бежать. Гогир рванулся вперёд и схватил её. И что бы вы думали она сделала? Тут же стала неподвижной! Нет в ней жизни, и всё! Просто маленькая глиняная кукла.

Мы столпились вокруг Гогира и рассматривали её, передавая из рук в руки. И знаете, в наши сердца вернулся тот же благоговейный страх, что мы ощутили перед резьбой в храме. Мы очертя голову бросились бежать — все равно куда, только бы вперёд Только бы божество не покинуло своё убежище, не догнало нас, не вырвало из нас наши жизни, чего оно явно жаждало!

Рассказчик на мгновение застыл с потемневшим от тягостного воспоминания взором. Остальные, уйдя в себя, сидели съёжившись, словно ледяные руки страха снова простёрлись над ними, готовые вот-вот сомкнуться.