Конвой - [43]

— Последним идет Джорджия Гатор, — прозвучал наконец ответ, — и ваши задницы в такой же безопасности, как если бы они покоились сейчас на коленях у ваших мамочек.

— Огромное десять-четыре за это, старина. Ты не видишь поблизости каких-нибудь признаков медведей?

— Никаких. Дорога чиста. Она не была так девственна со времен войны. Похоже, все Смоки[15] вернулись в кавалерийскую школу.

— Десять-четыре, приятель. Будем надеяться, они там и останутся, — повеселел Утенок.

— Примем это за основу. Прорвемся!

Но Утенок еще хмурился, выключая рацию и вставляя микрофон в гнездо.

— В чем дело? — поинтересовалась Мелисса. Тракер поморщился и мотнул головой, будто прогоняя дурной запах, коснувшийся его ноздрей.

— У меня гадкое предчувствие, — ответил он. Мужчина пристально смотрел на юг. — Мне не нравится, что люди покидают Конвой. Не так скоро… Пока еще нет…

— Я поняла, что ты имеё шь в виду, — успокоилась Мелисса. — Моя бабушка была ирландкой, и она часто говорила мне: «Мелисса, не создавай себе трудностей. Их и без того всегда болеё, чем достаточно». Что ты на это скажешь? — обратилась она к Утенку.

Тракер немного расслабился, даже улыбнулся.

— Знаешь, — он смерил се оценивающим взглядом, — ты дьявольская женщина

Мелисса осторожно тронула его за руку.

— Святая ложь, — посмеиваясь скореё над собой, чем над тракером, — проговорила она. — Я буду одной из неприятностей для всей вашей команды.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Для отсутствия копов на хвосте Конвоя были особые причины. По крайней мере, для отсутствия великого папы — медведя в овечьей шкуре, Лайл был в тюрьме. Обвинение в превышении своих полномочий, угон автомобиля полиции Эллингтона и сопротивление аресту — все это Гамильтон перечислил Фишу по дороге в полицейское управление штата, где находился сейчас арестованный.

— Что, черт возьми, происходит? — изумленно спросил Фиш. — Старина Лайл в клетке?

— Будь я проклят, если знаю! — ответил Гамильтон. Девушки на центральном коммутаторе штата сказали, что он выражался абсолютно бессвязно и ужасно непристойно.

— Ладно, по крайней мере, мы знаем, что у нас есть тот, кто нужен. Когда нас вызвали, чтобы отправить вытаскивать из тюрьмы этого сукиного сына, я уже хотел было положить на стол свой значок.

Гамильтон сочувственно закивал:

— Понимаю, что ты имеё шь в виду, — согласился он, — понимаю. — Дьявольская ухмылка начала расползаться на его лице. — Ублюдочная полицейская задница, — хихикнул Гамильтон. — Как ты думаешь, что он мог натворить? Фиш рассмеялся.

— У меня едва хватает терпения ждать, чтобы выяснить это, — заметил он, Фэбээровец посмотрел на свои часы. — Но, с другой стороны, я не вижу большой необходимости торопиться, чтобы снова увидеться с ним. Что скажешь, если мы остановимся в этом маленьком кафе и выпьем по чашечке кофе?

Гамильтон замедлил шаг, подойдя почти к самому турникету.

— Сейчас, когда ты упомянул об этом, не стоит размениваться на мелочи.

Фиш оценил шутку товарища. Он мечтательно произнес:

— Я думаю съесть кусочек пирога. По слухам, они их делают на заказ, из муки высшего сорта.

Все случилось до смешного просто, по крайней мере, так просто, как это обычно происходило только с Лай-лом. Первый ключ к разгадке состоит в том, что все могло быть немного иначе, если бы коп не вошел в поворот на восьмидесяти пяти милях в час и мотор его автомобиля не заглох. Лишенный возможности манипулировать педалью газа, чтобы удержать машину — маленький трюк, который Лайл подсмотрел в специальной телепередаче Билли Бокдуранта — коп вылетел на встречную полосу, пропахав по противоположной обочине не менеё полумили. Когда этот момент был пережит им без особых потерь, патрульный начал выруливать на дорогу. В конце концов это ему удалось, но машину так тряхнуло, что Лайл едва не перелетел на заднеё сиденье.

Потом он собрался с мыслями и, вылезая из машины с немного менеё уверенным видом, чем ему хотелось бы на самом деле показать публике, поплелся к капоту выяснять, в чем дело. На первый взгляд все выглядело отлично. Лайл снова забрался в машину и попробовал завести её. После нескольких оборотов стартера мотор уже начал было схватывать, но дальше этого дело не пошло. Двигатель так и остался торчать под капотом, как кусок дерьма, неизвестно для чего помещенный туда. Коп уже знал, что это могло быть. До того, как он полностью ослабил гайки на воздушном фильтре карбюратора. Лайл понял, почему не заводится мотор. Так и должно было быть. Это было слишком отвратительное, полное дерьмо.

Коп протянул руку, сунув её через окно в салон, и повернул ключ в замке зажигания. Стрелка на показателе температуры воды резко дрогнула и зашкалила; стрелка амперметра медленно доползла до минуса, подтверждая показания термометра, а стрелка показателя уровня топлива осталась на этом своем траханом нуле, будто умерла там. Боже, у него кончился бензин!

Лайл решил было поискать запасную канистру в багажнике, но тут вспомнил, что, покидая в спешке Эллингтон, взял ключ только от замка зажигания и совсем не учел того, что ему может понадобиться ключ от багажника.

Первой мыслью, пришедшей ему в голову, была следующая: посигналить проезжающим машинам. Но эта идея тут же оставила его, стоило только взглянуть на пустынный хайвей. Потом у Лайла родилась следующая мысль: пойти поискать бензин на заправке. Но и она недолго занимала его мозг. В поле зрения копа до самого горизонта не попало ни одного огня, ни единого признака жилья человеческого. Третья мысль была о самоубийстве. И ей тоже не суждено было прожить долго. Лайл заметил огни фар приближающегося ПРОКЛЯТОГО АВТОМОБИЛЯ! надвигающиеся на него с запада. Он выбежал на середину дороги и встал там с разведенными в стороны руками. Он остановит этих сукиных сынов, если даже на карту будет поставлена его жизнь.