Конвой - [29]

— Черт, — пробормотал он, — я знал женщин, которым нравился мой грузовик, но чтобы так…

Неожиданно на лице Дарлен появилось жесткое выражение, а во взгляде — безжалостность убийцы.

Даже голос изменился, став вдруг глухим и холодным.

— Мне еще нет восемнадцати, и я сейчас закричу «насилуют», — заявила девушка.

У Пиг Пэна окончательно поехала крыша. Все, что он смог сделать, это еле-еле выговорить: «Что?..»

Дарлен внезапно пронзительно завизжала, как ножом полоснув тракера по мозгам:

— На-а-а-си-и-и-и-лу-у-ю-ю-т!

— Подожди. Стоп! — очнулся Пиг Пэн. — Кто-нибудь может…

Девушка прекратила кричать.

— Что с тобой? — произнес тракер в тишине, от которой звенело в ушах. — Я даже не дотронулся до тебя.

— Я знаю, что не дотронулся, — спокойно ответила девушка, — но я кричу «насилуют», надеясь на рацию… — она сделала паузу и подвернула край трусиков, не оставляя сомнений в своих намерениях. — Я не собираюсь прекращать крика до тех пор, пока ты не дашь мне двадцать пять долларов.

— У меня есть обратный билет в Аризону, где все это началось. А двадцати пяти долларов у меня нет.

Дарлен не интересовали его аргументы.

— Насилуют! Насилуют! Насилуют! — заорала она и потянулась за микрофоном, но Пиг Пэн остановил её.

— О'кей, о'кей, — сдался тракер. — Только заткнись. Твой вой сверлит мне мозги.

Он протянул руку к тайнику, сделанному в боковом зеркале и достал оттуда купюру.

— Есть какие-нибудь изменения? — с надеждой спросил тракер. — У меня только сотня.

Дарлен вздохнула. Это была Си-банкнота. Она выхватила деньги из его руки.

— Теперь будут, — произнесла девушка, засовывая купюру спереди в свои трусики — самое надежное место, какое она смогла придумать.

— А теперь погоди минутку, — начал Пиг Пэн.

— Я закричу, — предупредила Дарлен. — Эти остальные тракеры прогонят тебя.

Пиг Пэн заткнулся.

— Ты остановишься и высадишь меня на следующем перекрестке, — заключили девушка болеё спокойно.

В этот момент как раз показался перекресток. Она начала натягивать на себя одежду. Достигнув пересечения дорог, Пиг Пэн сбросил скорость и начал останавливаться.

— Да, кстати, — добавила Дарлен, держась за уже открытую дверь, — если у тебя появятся какие-нибудь идеи после того, как я сойду, лучше сразу забудь о них. Я могу сказать, что ты насильник, в любое время. Когда только захочу. У меня есть свидетели.

Пиг Пэн нажал на тормоза, и Машина Любви проехала еще несколько футов по инерции до полной остановки. Пока машина катилась, Дарлен спрыгнула на землю и захлопнула за собой дверь.

— Пока-пока, чурбан, — попрощалась она через полуоткрытое окно.

— Никогда никому не рассказывай, как ты одурачила меня!» — проревел Пиг Пэн. — Никому не говори, слышишь?! Никому. Я убью тебя!

Проезжая в этот момент мимо, Нэсти Майк отсалютовал Пиг Пэну длинным гудком. Тот отвернулся и посмотрел на девушку.

— Оу, заткнись, — выдохнул он, обращаясь к самому себе. Тракер послал прощальный взгляд Дарлен, которая скромно повернулась к нему спиной. В этом взгляде смешались гнев и глубоко затаенная грусть. Мотор взревел, и трейлер занял свое место в самом конце колонны.

Почти весь Конвой пронесся мимо девушки, и теперь Дарлен стояла на обочине, широко улыбаясь и ощупывая «надежное место», где была спрятана заработанная шантажом банкнота. У неё было такое чувство, будто начинался её самый удачный день.

Сорока милями южнеё, в Ваухнс, NBC показывала интервью с Утенком в выпуске вечерних новостей.

В зале, гордо именуемом «Стоп-бар и гриль "Летящий Орел для грузовиков"», тоже стоял телевизор.

Одинокий тракер Бубба, и Мэдж, сорокалетний подвижный официант, лениво поглядывали на его экран, наблюдая за действием шоу, как вдруг внезапно появилось другое изображение. Утенок вел свой трейлер и примерно с минуту говорил в микрофон, покрыв за это время милю.

— Да. Мы направляемся прямиком в Вашингтон. Это будет демонстрация протеста против всех этих правительственных демократов и руководителей-бюрократов, стоящих у власти, — рассказывал тракер о своих планах.

— А как насчет цен на нефть? — быстро произнесла Мелисса. её постоянно было видно на заднем плане, пока говорил Утенок. В руках она держала свой «Nikon».

— Да, самое главное, мы поговорим о ценах на нефть, — продолжал тракер, и его голос наполнялся гневом с каждой минутой. — Крупные нефтяные компании — они делают вдвое, втрое больше того, что привыкли иметь, и они говорят нам, чтобы мы приняли это как должное.

Бубба неожиданно издал торжествующий возглас.

— Правильно говоришь, парень! Продолжай! — обратился он к картинке на экране. — Давай, покажи этим ублюдкам!

— Вы не видите, как политиканы говорят нефтяным компаниям, чтобы те осуществили какие-то перемены, — выступал Утенок. — Нет, сэр. И они лгут нам… Не говорите никому, сколько они имеют и откуда берут. Отлично, может быть, мы сумеё м узнать это сами. Если их политики не захотят объясниться, мы сделаем это.

— Черт! — взорвался Бубба. — Это же мои слова!

— Что? — Мэдж подумал, что этот водитель в ящике — довольно-таки симпатичный парень.

— Я должен присоединиться к ним, — произнес Бубба и направился к дверям.

— Ты уезжаешь? — спросил Мэдж, явно удивленный.