Конвейерные Миры, или Танцы с толтеками - [48]

На завершающих этапах жизни процессы увядания и дряхления расформировывают многие замкнутые структуры сознания, как приобретённый опыт, что сопровождается освобождением их энергии. Обычно этот момент наступает на пороге преклонного возраста, когда человек прощается со многими негативными привычками, требующими большие энергетические ресурсы. Этот период — частичной потери чел. формы — можно было бы эффективно использовать для духовного роста, умело используя набежавшую возрастную волну энергии.

Но, чаще всего, на закате жизненного пути люди начинают «тлеть» своим прошлым опытом — воспоминаниями. Они живут минувшим днём и одновременно теряют себя в склеротической тенденции распада сознания на долинах своей угасающей памяти, неуклонно погружаясь в небытие. Другие впадают в детство, а иногда и в тихое сумасшествие, чтобы агоническим жестом разрыва связей высечь последние искры недостающей энергии жизни. У кого остаются хоть какие-то силы и решимость, совершают несвойственные им поступки. Так, например, Лев Толстой в преддверии своей кончины направился в странствие и вскоре умер на близь лежащем от его усадьбы железнодорожном полустанке.

В этом последнем инстинктивном порыве к жизни многие начинают ощущать, что разрыв отягощающих связей в личной истории жизни — основной принцип возрождения. Взяв из своего опыта только его универсальную абстрактную составляющую, можно почти безболезненно расставаться со своими конкретными привычками и даже с близкими нам людьми, так же как и с небезупречными состояниями сознания, используя чистый вид энергии любви ко всему Миру в целом. Это и есть, то прикладное использование знаний о единстве всего сущего, позволяющее переступить во всеоружии за порог смерти, отнимающей у нас все дорогие нам воспоминания.

Но человек слабое существо и отказ от привычного интерпретирует не как благодать, а как потерю смысла существования. Что вызывает у него чувство угнетающего одиночества и толкает на несвойственные ему поступки. Но и они, обычно, предпринимаются уже слишком поздно — в «штопоре» довлеющей жизненной апатии.

Даже те, кто в преклонном возрасте не занимается ностальгической ретроспекцией, всё же подтверждают свой прошлый опыт через привычное переживание жизни — через индивидуализированный набор отработанного мироощущения. Конечно, многим хотелось бы вернуть силу чувств ушедшей молодости, но без достатка энергии это невозможно. И мало кто задумывается над тем, каким образом мы теряем эту самую энергию с накоплением определённого опыта. Как наша жизнь, как горящая свеча, стекает в нашу смерть?

Большинство из нас не способно культивировать стойкое намерение быть молодым, при котором неопределённостью ребяческого образа стираются внутренние программы, обусловленные стереотипами социума. Но и этого было бы недостаточно. Одними позитивными афирмациями и психотехниками в этом случае не поможешь. Необходимы новые позиции точки сборки, с помощью которых можно перенастроить функцию смерти на свой лад, — когда она становится другом и советчиком, предостерегая от разрушительных действий, ведущих к ней.

Всё это возможно на границе тонально-нагуального равновесия, как передового рубежа исследования реальности. Только с него, в состоянии повышенного осознания открывается возможность глобальных перемен, — то искомое направление преобразующих трансформаций. Иначе, реконструкция сознания нечего не даст.

Чтобы возрождаться, нужно научиться умирать, но грамотно. Какой то абстрактный аспект сознания, при этом должен отвечать за происходящие изменения в жизни, видя необходимость в них, как в способах набора энергии, омоложения и выживания. Не меньшее значение имеет целостность нового формируемого взгляда на Мир, его внутренняя бесконфликтность и видение духовной цели.

Такие замысловатые игры — крепкий орешек для дремлющего сознания. Конечно же, прерогативу саморазвития проще отдать старости и смерти, которые старательно сведут тяжёлую саморефлексию до младенческой чистоты и открытости в новом рождении. Но уже кого? Козырную карту своей личности придётся за это, видимо, отдать.

А пока, нам ничего не остаётся, как называть череду наших рождений и смертей — божественным промыслом.

4.4 Гармония интерпретаций

«Из гармонии соткан мир».

Восприятие мира, что для нас тождественно самому миру, представляет собой в видении толтеков движение точки сборки в узком секторе полей эманаций внутри человеческого кокона. Движение это не хаотично и подчиняется некоторым закономерностям. На их основе мы воспринимаем мир структурировано — в тех формах, которые наблюдаем.

Текстура мира уже есть причинно-следственная взаимосвязь, выраженная в пространственной координации объектов, наличии перспективы, объёмности форм. Горы, деревья, вода и вся окружающая нас предметность занимают свои предназначенные места. Фоновая среда незыблема и фундаментальна. И всё это организует наше восприятие, отличительной чертой которого является связность в наблюдаемой окружающей действительности. Заданная конфигурация форм не имеет явных разрывов, не вписывающихся в фундаментальные физические законы, за редкими аномальными исключениями. Некоторые из них рассматривает наука.