Контрзащита - [2]

Глядя на окружающую меня обстановку, я словно вспоминал давно забытое. Это сложно описать словами, но, впервые коснувшись коммуникатора двадцать четвёртого века, мои руки уверенно и совершенно независимо от сознания включили его, а пароль тихонько проговорили губы, вторя быстро пробежавшим по виртуальной клавиатуре пальцам. Это было донельзя странно, но вместе с тем как-то совершенно естественно.

Последствия полученных травм были достаточно серьёзны, детали произошедшего так мне были и недоступны, только из разговоров навещавших меня лиц я понял, что это была одна из тех боевых задач, о которых говорят: «Умри, но сделай, сделай, но умри», однако врачи давали оптимистичные прогнозы на реабилитацию, и меня не списали, как сказали бы моряки, на берег, а только временно перевели во 2-ю учебно-боевую флотилию флота с перепективой последующего возврата к своим прямым обязанностям.

А там я с ходу попал в дальний учебный поход, только и успев ознакомиться со своими обязанностями куратора разношёрстной толпы курсантов третьего курса успешно существующего уже четыреста пятьдесят лет рязанского училища, почти не изменившегося за все эти годы, единственно переставшего быть воздушным.

Глядя на них, я «вспоминал» годы, проведённые Владиславом в стенах РГВДУ, и нет-нет, да и вспоминал своих командиров, окончивших РВВДКУ в той, прошлой жизни, и свои два года срочной службы в «войсках дяди Васи». Можно было и мне после срочки поступить в училище, благо отцы-командиры обещали поспособствовать, но меня потянуло на другую стезю. К добру ли, к худу, что теперь гадать.

Погрузившись на крейсер, мы вышли в трёхмесячный поход к первой открытой людьми планете идеального земного типа и старейшей колонии человечества – Новой Земле. Поход был в новинку не только курсантам, но и мне, но спасала память Комарова, судя по воспоминаниям, не раз участвовавшего в таковых как курсантом, так и офицером.

Резко взявшая меня в оборот действительность не дала толком даже оглянуться, втягивая в заполненную новыми для меня и вполне обыденными для Владислава событиями, и оставшаяся в далёком прошлом Земля двадцать первого века начала потихоньку тускнеть, отходя на задний план, и лишь вечерами порой накатывала тягучая, с привкусом горечи тоска по родным, навсегда оставшимся там.

Двигаясь по опустевшим с прибытием к планете коридорам корабля, экипаж которого, кроме дежурной смены, был в увольнительной на Земле, я с лёгким раздражением помянул курсанта с польскими корнями Генриха Жолондзевского, из-за которого не смог с другими спуститься на планету.

Оный курсант отличался прямо-таки неуёмной страстью к приключениям на свою голову, после чего награждался закономерными нарядами вне очереди, и перед самой увольнительной умудрился нарваться на командира крейсера капитана первого ранга Кернея О’Киффа, который был товарищем весьма суровым. Вот благодаря этой суровости он и припряг курсанта на хозработы и меня к нему в придачу – бдить и погонять.

– Влад, – под шипение разъехавшихся створок задержал меня негромкий голос, и я, остановившись и чуть кивнув, протянул руку появившемуся в проходе парню чуть младше меня прошлого, в лёгком обтягивающем комбезе военного образца.

– Здравствуй, Габриэль.

Старший лейтенант пси-корпуса Габриэль Герра был человеком спокойным и малоэмоциональным. Как, впрочем, и многие другие адепты пси. Это такой зверь, такое недоразумение, которое может, аки джедай, силой мысли, а в нашем случае некоей пси-силой раскидывать противников без помощи рук. Есть в Галактике виды существ, поголовно являющиеся сильными псиониками, например катри, а вот у людей развить редкий сам по себе дар «без костылей» весьма проблематично, вот и вживляют детям с зачатками псионики усиливающие импланты прямо в мозг. Но ничего хорошего, на мой взгляд, наличие куска металла в башке не давало. Тот же старлей был завсегдатаем медотсека, так как устаревший имплант второго поколения временами глючит, и регулярная головная боль – это самая малая из проблем.

К слову, псиоников, которым ставили импланты первого поколения и которые всего на двадцать лет старше Габриэля, уже никого нет в живых, а сколько протянет сам старлей, не скажет и наука, слишком мало статистики и слишком недавно человечество вступило на путь изучения этой новой грани знаний.

Герра был на крейсере единственным псиоником и редко когда спускался на поверхность планет, предпочитая без особой необходимости не удаляться от медиков флота. И это при том, что по всем штатным нормативам находиться на корабле, даже учебном, должен был не один псионик, а полноценная пси-группа и минимум рота со средствами усиления. У нас же наличествовала всего одна БМД, хотя и последнего поколения, которая служила больше учебным пособием курсантам, чем реально боевой единицей. У неё не было не то что штатного экипажа, а даже и мехвода.

Вообще, десантом укомплектовывались все боевые корабли Альянса. В зависимости от класса на них могло находиться до усиленного батальона десанта и до трёх рот БМД различных типов как средств доставки и поддержки, оснащённых разными видами вооружения, но штатно – 120-мм орудием.