Контрреволюция - [12]

Арест так подействовал на Гучкова, что он решил отказаться от исключительно ответственного в тот момент поста военного министра.

А. И. Гучков был человек совершенно иной складки, чем Милюков. Он был далеко не так образован, как Милюков, я даже не убежден, имел ли он образование выше среднего, но репутацией человека умного он, несомненно, пользовался.

Относительно этой оценки «умный» я заметил, что люди часто дают ее человеку, обладающему большой эрудицией и способностью доказывать выдвинутое им исходное положение с неопровержимой логикой, хотя само исходное положение бывает не только очень спорным, но даже в корне неправильным. В чем же ум в таких случаях?

Гучков казался мне человеком, способным правильно оценивать обстановку по существу и умеющим логически обосновывать свою мысль, но знаний дела, за которое он брался, у него не хватало, в нем всегда чувствовался дилетант, может быть и умный, но часто очень поверхностный. У него была тяга к военному делу, но с ним он не ознакомился основательно ни практически, ни теоретически.

Во время Англо-бурской войны 1899 года он отправился в Южную Африку, собираясь воевать на стороне буров, но никакого участия в военных действиях не принимал.

В начале девятисотых годов он поступил в пограничную стражу на Дальнем Востоке, но вскоре был уволен приказом министра финансов Витте, которому подчинялась пограничная стража, за то, что затеял дуэль с одним из чинов стражи, и когда тот отказался драться, Гучков оскорбил его действием, попросту дал пощечину.

Он принимал участие в Русско-японской войне 1904–1905 годов, но не в войсковых частях, а в качестве уполномоченного Красного Креста.

В 1907 году он был избран членом Государственной думы от Москвы. В Думе он возглавил партию октябристов, умеренно либеральную партию русских «земцев», постепеновцев, которая составляла центр Государственной думы.

Деятельность свою в Думе Гучков сосредоточил на военных вопросах и вскоре довольно искусно сумел создать себе репутацию «спеца» по военным делам. Посвящая свою деятельность главным образом военным делам, Гучков получал возможность обходить вопросы внутренней политики, разрешение которых неминуемо влекло за собой горячие нападки справа и слева и подчас неожиданные последствия. В то же время он мог сохранять позицию патриотически настроенного государственного деятеля, занятого вопросами первостепенной важности.

Создав себе репутацию военного специалиста, Гучков поддерживал ее довольно искусно. Он пользовался популярностью в некоторых кружках военной молодежи, склонной к критике существующих порядков, и от них получал подчас интересные сведения, в которых черпал материалы для своих выступлений в Государственной думе.

В этих выступлениях он нередко очень обстоятельно и толково подвергал критике деятельность Военного министерства. Большой успех имела его речь о безответственности великих князей, занимающих ответственные посты в различных управлениях Военного министерства. Однако дальше критики он не шел, и влияние его в конструктивной работе военного ведомства не сказалось.

Характерным примером в этом отношении является рассмотрение в Государственной думе III созыва законопроекта о видоизменениях Устава о воинской повинности, т. е. закона, имевшего исключительно важное значение для развития мощи вооруженных сил страны. При рассмотрении этого законопроекта в Государственной думе Гучков состоял председателем Военной комиссии, докладчиком был А. Д. Протопопов[58], последний министр внутренних дел царского правительства. Ни тот, ни другой не сумели разобраться в том, что представленный военным министром Сухомлиновым[59] законопроект нимало не обеспечивает превращение армии мирного времени с объявлением мобилизации в «Вооруженный народ», а лишь в известной степени облегчает комплектование постоянной армии и главным образом устанавливает некоторые привилегии для лиц, окончивших среднее образование, т. е. почти исключительно для буржуазии. С другой стороны, обеспечение отечественной промышленности квалифицированными рабочими в военное время законопроект не предусматривал.

Устав о воинской повинности, разработанный в семидесятых годах прошлого века военным министром Милютиным, являлся крупным шагом вперед в деле развития русских вооруженных сил и в те времена вполне отвечал потребностям армии. В период, предшествовавший мировой войне, выяснилось, что потребности армии увеличились в такой мере, что Устав требует дополнений и даже переработки, однако видоизменения, одобренные Военной комиссией, а затем Государственной думой, оказались настолько недостаточными, что через три года, во время Первой мировой войны, Устав пришлось перерабатывать вновь. Мне пришлось быть докладчиком новой переработки Устава, и я довольно основательно ознакомился как с Уставом в целом, так и с изменениями 1912 года.

Гучков был одно время председателем партии октябристов. Мне казалось, что органической связи с этой партией помещиков, земцев у него не было. Как представитель городской интеллигенции, представитель торгово-промышленного класса он ближе подходил к Конституционно-демократической партии.