Контрразведчик - [13]

Гадать – зачем его личное дело на столе у полковника, не стал. Надо будет – Глобачев сам сообщит. Он и сообщил следующим днем о повышении Матвея в должности, он отныне начальник отдела. Подчиненных прибавилось, как и ответственности, небольшая ступенька вверх по карьерной лестнице. Жаль только, что денежное довольствие не повышалось, оно привязано к званию офицера, что в армии, что в гвардии, что в жандармерии. Кабинет Матвей менять не стал, к прежнему привык. Да и на короткие совещания все офицеры вмещались. До повышения в его подчинении три офицера было, сейчас семь.

Отдел занимался борьбой со шпионажем. И конкретные задачи, направление действия, получил впервые. Фактически до 1915 года все подразделения Охранного отделения были направлены на борьбу с внутренними врагами – террористами, боевиками различных партий, как и партиями, действия которых были направлены на дестабилизацию положения, на свержение царского режима, изменение строя, но изменилась ситуация. Многие партии с началом войны проявили патриотизм, на время отказались от политической борьбы, осознавая, что нависла над страной внешняя угроза. И народ попросту отвернется от партий, косвенно помогающих немцам, действующим против установленного порядка. Да еще часть прежде активных членов партий попала на фронт, ослабив позиции партий в тылу. На первое место выдвинулись другие опасности. Шпионаж со стороны немцев и австрийцев, экономический саботаж промышленников с целью задрать цены на военную продукцию. Всегда находились люди, как по поговорке. «Кому война, а кому мать родна!». Ничего личного, только прибыль.

Были и диверсии, явные и скрытые, они тоже забота Охранного отделения.

То есть с началом войны поменялось направление деятельности и методы работы. Подстраивались под изменившиеся условия, жизнь заставляла. Жандармы проходили по военному министерству, финансировались из бюджета армии. Потому вновь создаваемое городское контрразведывательное отделение, созданное в 1910 году, возглавил полковник Отдельного корпуса жандармов Василий Ерандаков. Отделение было малочисленным, десяток человек, но занималось только контрразведкой в армии.

Жителями города гражданскими, как и иностранцами, должен был заниматься Матвей и его подразделение.

Как назло, Сенат девятого февраля 1915 года принял решение, по которому подданным Германии, Австро-Венгрии было отказано в судебной защите. Немного раньше, одиннадцатого января Указом обязали закрыться предприятия, владельцами которых были немцы или австрийцы. До первого июля 1915 года закрыли 3050 фирм, более тысячи перешло к другим владельцам. Еще 479 были принудительно закрыты государством.

С началом войны в России запретили говорить и писать на немецком языке, за неисполнение следовал штраф до трех тысяч рублей или три месяца тюремного заключения. Также запрещалось исполнение музыкальных произведений немецких композиторов. Все населенные пункты, имевшие немецкие названия, должны быть переименованы. В пылу антигерманских деяний даже сменили название столицы. Изначально Петр I именовал город на голландский манер – Питербурх.

Все антигерманские меры привели к росту ненависти ко всему немецкому. Еще при Петре и Екатерине на службу в Россию переехали многие немцы. Кто-то служил в армии, дослужился до генеральских чинов, причем служили честно, отважно, не изменяли присяге, данной государю. Довольно много немцев занялись сельским хозяйством, образовав колонии на Поволжье. А еще были промышленники, торговцы. Колонистам досталось больше всех. Законом от 13 декабря 1915 года введена была конфискация 6,2 млн десятин пахотной земли.

Наиболее выраженные выступления против обрусевших немцев произошли в Москве. С 27 мая, за три дня, произошли массовые погромы. Было зверски убито пять немцев, раненых было сотни, их не считали. Разгромили 732 магазина, склада, дома. Причем содержимое разграблено, а 60 объектов сожжено. Убытков на 50 млн рублей.

Губернатор был вынужден ввести в город воинские части, задействовать конный дивизион жандармов. К концу мая череда погромов стихла, зачинщиков, ежели находились такие, арестовали.

Все это российских немцев испугало. Кто-то стал покидать страну, перебираясь через Петроград в Финляндию, затем Швецию и в Германию. Нашлись такие, которые остались, затаили злобу, начали сотрудничать с германской агентурой.

В Петрограде с началом войны насчитывалось 2 073 800 жителей, из них русских 82 %, белорусов 3,7 %, поляков 3,4 %, немцев 2,5 %. Причем 11 % жителей имели двойное гражданство России и Германии.

В Петрограде, по примеру Москвы, псевдопатриотические силы тоже попытались устроить погромы немцев. Однако полиция и жандармерия жестко пресекли. Во время войны устраивать погромы, волнения – чревато. Полиция задержала несколько наиболее активных погромщиков, после допросов выявили подстрекателей, завели следственные дела и передали в суд.

На волне антигерманской истерии граждане стали строчить доносы на соседей, подозревая их в шпионаже на Германию или вредительстве. Времени и сил Охранного отделения на проверку доносов уходило много, а в результате – пшик. Работа есть, а итоги нулевые. Весь отдел перелопатил груду руды, а ни грамма ценного материала. Обидно впустую трудиться. И плюнуть на доносы нельзя. Иной раз они давали информацию.