Контрольный выброс - [58]

Может в Швейцарию, Инок?

А что там? Стены толще? Звукоизоляция лучше? Люди другие? Вставай, Гурон. Мы бежали сюда, каждый от своей безысходности, а нашли силы. Силы быть самими собой.

Здесь нечего любить и нечем дышать.

Вставай, Гурон. Вставай.

Сознание опять прояснилось.

Не было рядом Инока. Лишь трупы снорков, мертвый контролер, тусклый свет от лужиц студня, флюоресцирующий мох по стенам, и в смешении неярких красок – силуэт кровососа, склонившийся над телом Штопора.

Тварь пыталась разодрать бронекостюм, а Штопор лишь вяло отбивался руками.

Превозмогая боль, Гурон дополз до валявшегося поодаль автомата, схватил его, перевернулся на спину. Руки дрожали от напряжения, но он все же прицелился, выстрелил, затворная рама дернулась, как живая, выплевывая гильзы, бронебойные пули хлестнули по спине кровососа, неровная строчка попаданий добежала до затылка, и тварь, нелепо взмахнув руками, повалилась на Штопора. Тот заорал, извиваясь, пытаясь выбраться из-под придавившего его тела, – ужас придал сил, и Штопор все же вскочил, дико озираясь по сторонам, метнулся в одну сторону, в другую, затем будто опомнившись, остановился.

– Гурон!

– Тут я.

Штопор резко обернулся, увидел сталкера, бросился к нему.

– Думал, все… Смерть… – Он покосился на распластанную тушу контролера и вдруг схватил Гурона за руку. – Пойдем отсюда! Пойдем!

– Штопор, прекрати истерику! – Гурон с трудом встал, опираясь на автомат. – Оружие свое подбери!

– Мы с тобой чуть не сдохли! – Штопор вдруг развернулся и в исступлении пнул тело контролера. – Ненавижу!.. Ненавижу!.. – орал он.

Гурон не стал его останавливать.

Пока Штопор вымещал запоздалую ярость, Гурон расчехлил резервную аптечку и, морщась от боли, отодрал два ромбовидных, изувеченных гранатными осколками фрагмента бронепластин, позволив комплексу для поддержания жизни обработать раны антисептиком и произвести необходимые инъекции. Боль в ноге сначала вспухла с новой силой, затем понемногу улеглась. С последствиями контузии дело обстояло хуже. Время от времени к горлу подкатывала дурнота, слух понемногу восстановился, кровотечение из ушей прекратилось, но сознание временами как будто проваливалось в абсолютную темноту.

– Ты прав… Уходить надо… Выбираться отсюда… – Гурон с трудом привстал, схватил Штопора за плечо. – Хватит его пинать! Оружие подобрал, и за мной! В темпе!

Штопор хорошо воспринимал приказы. Отстав от мертвого контролера, он отыскал свой автомат.

– Перезарядить не забудь! Ты почему стрелять прекратил, когда псевдогигант на нас выскочил?

– А? – Штопор обернулся. – Так патроны кончились.

– Совсем? – К Гурону вернулся его обычный тон.

– Испугался. Не сообразил.

Пустой магазин полетел на пол.

– Подбери. И в подсумок. Потом еще пригодится. – Гурон, прихрамывая, направился к выходу из помещения. – Короче, действуем так: я впереди, сканирую аномалии и слежу за обстановкой. Ты держишь дистанцию в паре метров позади. Сколько у тебя гранат?

– Три.

– Вот мои забери. Еще четыре штуки. Идешь следом, я тебе огнем из автомата буду направление на цель указывать. Больше с контролерами дел иметь не хочу. Договариваемся так: если бью короткой очередью, ты не дергаешься. Если длинной – гранату туда. Понял?

– Понял. – Голос Штопора прозвучал глухо. – Нам еще метров пятьсот надо пройти.

– Пройдем. Главное, не отставай.

* * *

Полкилометра, оставшиеся, по словам Штопора, до выхода в район разветвленных коммуникаций, расположенных уже непосредственно под Припятью, они преодолели с трудом. Аномалий на пути почти не встречалось, по крайней мере они не являлись серьезной, непроходимой преградой, а вот разных тварей тут обитало столько, что у Гурона голова шла кругом.

Они двигались в темпе, не бегом, но быстрым шагом, по центральному коридору непонятного исследовательского сектора, выстроенного в тоннеле уже после того, как ракетную базу эвакуировали. Множество боковых помещений таили сотни непредсказуемых опасностей. Гурон, двигаясь первым, бил одиночными, экономя патроны. Он стрелял разрывными, выбивая стеклопакеты, вгоняя в помещения искрящееся крошево острых осколков, и тут же, если в сумерках вдруг мелькала какая-то тень, останавливался, часто нажимая на спуск.

На отрезке в сотню метров удалось застрелить около десятка снорков, дважды попадались бюреры, затем в коридор, по которому двигались сталкеры, внезапно хлынула стая крыс. Рванув вниз переводчик огня, Гурон дал длинную очередь. Штопор не растерялся, две гранаты одна за другой полетели по короткой дуге.

– В сторону!

Они метнулись в боковое помещение. Два взрыва ударили с интервалом в пару секунд, стаю крыс и появившихся в коридоре крысиных волков разметало по сторонам, досталось и сталкерам, – ударной волной в радиусе сотни метров снесло перегородки, метель острых осколков стекла пронеслась по тоннелю, кромсая все, что попадалось на пути.

– Бегом! Вперед! Не останавливаемся!

Гурон уже понял, что спасением в тесноте тоннеля была лишь скорость передвижения. Забыв о ранении, он побежал.

Впереди из-за разбитой, искореженной преграды, испещренной пулевыми отверстиями, зияющей внушительных размеров проломами, сочился красновато-зеленый сумеречный свет.