Контрольный выброс - [37]

Инок молча посторонился. Каждый сам выбирает свою дорогу в ад. Это в конституциях всех цивилизованных стран записано. Первым пунктом.

Бармен скрылся за пеленой дождя.

– Совсем у него крыша поехала… – проворчал Гурон, опуская автомат. – Слушай, Инок, вот ты у нас умный, рассудительный. Скажи: это жадность?

– Это Зона, – лаконично ответил Инок.

– Хорошо сказал. – Штопора вдруг передернуло. – Надо же… Три этажа в пыль… – Он озирался вокруг, пытаясь представить, как сдвоенные аномалии вмиг превратили здание в пересекающиеся вихри обломков.

– Вон, лестница впереди. – Гурон снова впился взглядом в экран ПДА. – Поднимемся на крышу цеха, посмотрим, что там происходит?

– Пошли, – согласился Инок. – Только осторожнее. Не нравятся мне эти новоявленные артефакты.

* * *

Обойдя стороной пересекающиеся кольцевые отвалы, они подошли к стене цеха. Дождь опять стих. Бармен не появлялся. Ушел – как в воду канул.

– Поднимаемся по одному. – Инок взялся рукой за перекладину ржавой пожарной лестницы, ведущей на крышу цеха, граничащего с Дикими Территориями.

Гурон взглянул на ПДА.

– Ближайший очаг аномалий метрах в пятидесяти, – на всякий случай проинформировал он.

Инок начал подниматься. Штопор прикрывал, Гурон работал с детектором.

Конечно, сутки с небольшим – это не срок, особенно для притирки характеров, но в принципе у них могла бы сложиться боевая группа. Инок вскользь подумал об этом, посмотрев вниз.

Ржавый металл лестницы жалобно поскрипывал, все же вес человека в бронекостюме давал о себе знать. Пару раз восхождение едва не завершилось падением: крепежные скобы не выдерживали нагрузки, их с зубовным скрежетом вырывало из кладки, но Инок все же добрался до крыши, перелез через ограждение и, еще раз взглянув вниз, произнес в коммуникатор:

– Гурон, поищи обходной путь. Лестница едва держится.

– Понял. Мы идем внутрь цеха. Как там обстановка вокруг?

– Аномалии метрах в пятидесяти, как ты и говорил. Пока вижу лишь непонятное мерцание.

Инок пошел вперед. Покатая крыша цеха в некоторых местах зияла провалами – видно, металл поддерживающих ее конструкций окончательно превратился в ржавую труху под воздействием токсичных осадков. Сказывалось близкое соседство Свалки, над которой постоянно формировались кислотные облака.

Обходя стороной опасные, ставшие ненадежными участки, он приближался к торцу здания, граничащего с позициями брошенного блокпоста. Укрепления из бетонных блоков и мешков с песком перегораживали единственную дорогу, ведущую со стороны Свалки.

Вот и противоположный край крыши.

Инок присел. Отсюда взгляду открывалась панорама небольшого фрагмента Диких Территорий – того самого, где несколько часов назад устремившиеся к базе «Долга» боевики столкнулись с мутантами. Хмурые облака поднялись чуть выше, стали светлее, уже не грозя в любую секунду разразиться проливным дождем. Внизу бесновались новорожденные аномалии.

Инок никогда не видел ничего подобного. Десятки воронок, каруселей, трамплинов теснились, перекрывая друг друга, совмещаясь, образуя непроходимое поле, генерируя необычные визуальные и физические эффекты. Зона вновь показала свой круто изменившийся нрав, подбросив очередную неразрешимую загадку.

Некоторое время он напряженно наблюдал за взаимным влиянием различных очагов аномальной активности, затем включил записывающее устройство ПДА. Ученые, обосновавшиеся на базе у озера Янтарь, заплатили бы любые деньги, чтоб оказаться здесь и сейчас со своим оборудованием.

Инок был уверен, что никто и никогда не наблюдал ничего подобного. С действием совмещенных аномалий он уже имел возможность познакомиться, а вот вид пульсирующих, постоянно искажающихся каруселей, деформированных воздействием расположенных поблизости трамплинов и воронок, завораживал, одновременно внушая оторопь.

Обычно аномалии (за исключением искрящихся электр и пузырящегося зеленоватого студня) практически невидимы. Даже в момент активации призрачные границы их воздействия обозначаются лишь на доли секунды. Здесь же все происходило иначе. Карусели не останавливались ни на секунду. Все обозримое пространство покрывали мутные вращающиеся смерчи уплотненного воздуха, несущего частицы земли, фрагменты растений, камни, жалкие обрывки одежды, обломки оружия. Наиболее крупные очаги аномальной активности концентрировались в районе рва.

Инок зажмурился, пытаясь представить, что происходило тут сразу после возникновения аномалий, но воображение явно не дотягивало до суровой действительности. Сотни тел людей и мутантов, наполнявшие ров, разбросанные по полю, исчезли. Наблюдая за одной из каруселей, он представил, как аномалия подхватывала останки, жадно высасывая их из переполненного рва, набирая силу, материализуясь багряным смерчем, а со всех сторон ее сжимали, деформировали направленные вдоль земли гравитационные удары беснующихся трамплинов, смерч пульсировал, заглатывая все новую и новую массу, пока не разрядился чудовищным взрывом…

«Срок жизни этих аномалий потому и короток, что они не успокаиваются ни на секунду», – подумалось Иноку.

– Ну, ничего себе!.. – Гурон присел рядом, его взгляд перемещался от экрана детектора к реальной картине происходящего и обратно. – Штопор, ты только посмотри! – Он тоже включил запись, понимая, что кадры, отснятые в реальном времени миниатюрной видеокамерой ПДА, фактически бесценны. – Ты на трехмерную модель взгляни! – Он произвел несколько переключений, развернув обработанное мини-компьютером изображение таким образом, чтобы получился вид сверху.