Контратака - [114]

— Проверьте, нет ли царапин, — хмуро произнес Ковач, уверенный, что при прямом попадании ребенок давно изошел бы кровью.

— Надо только переменить пеленки, сэр, — неожиданно сказала Сенкевич.

— Так сделайте это! — рявкнул Ковач.

— Ладно, — сказал Ситтерсон. — Думаю, вы правы. Захватим в штаб.

Моряки повернули к лесу, держа оружие наготове, на всякий случай. Грузовики с ревом ломали днищами верхние сучья.

Переключившись на общий режим, поскольку не был уверен, что его услышат в реве двигателей, Ковач поинтересовался:

— Бредли, сколько всего мы взяли?

— Тринадцать с ребенком, — ответил сержант, дважды растопырив пятерню и добавив три пальца, дублируя свое сообщение.

— Вроде бы так?

Потом он нахмурился и уточнил:

— Четырнадцать с матерью.

— Да, нужно прихватить для идентификации, — сказал Ковач таким же лишенным всякого выражения голосом, как статическое шипение его радио. — Но положим в грузовой отсек, ладно?

Вихрь от работающих двигателей грузовика превратил горящую лачугу в огненный гриб, потом в сноп искр, которые, кружась, полетели на крыши соседних домов.

— Бета, Дельта, — приказал Ковач по командному каналу. — Грузитесь и давайте сваливать, прежде чем выяснится, что есть тайные склады взрывчатки, которые датчики пропустили, но огонь наверняка найдет.

— Давай, давай! — торопил Бредли. — По трое пленных в грузовик. И не забудьте их пристегнуть. Им еще есть, что нам порассказать.

Командир Ситтерсон чихнул раз, другой. Выхлопы двигателя гнали к нему дым, пыль и запах мертвечины.

Ковач и в самом деле хотел поскорее убраться отсюда, хотя не было никаких объективных причин для возникшего вдруг напряжения. Единственная проблема состояла в том, что когда они вернутся в Форберри, допросы должны возобновиться.

И если Милиус, за которой охотится шеф службы безопасности, окажется той самой женщиной из рассказа Тоби Инглиша, это тоже совсем не обрадовало бы Ковача.

Пока длилось прохождение через автоматические системы защиты, и грузовики парили над периметром базы в ожидании команды офицера охраны, командор Ситтерсон сказал:

— Итак, Ковач. Раз вы теперь под моей командой, я хочу, чтобы вы не испытывали неудобств. Что я могу для вас сделать? Ваши бараки достаточно удобны?

— Что? — рассеянно переспросил Ковач. Он разглядывал пленных, привязанных к передней переборке — обожженный мальчишка в середине, две старухи по бокам от него. — Бараки? Все вроде нормально. Протекают немного.

Как и резиденция губернатора.

— Но, знаете, наверное, вы действительно можете кое-что сделать…

— Говорите, — подался к нему Ситтерсон.

Колонна получила разрешение продвигаться, и, накренившись, устремилась к базе. Одна из женщин, назвав мальчика Энди, спросила, как он себя чувствует.

Энди посоветовал ей закрыть рот и больше не открывать его.

— Да, вот эти грузовики, — пояснил Ковач. — Мы не могли провести надлежащую дезактивацию, после того, как утром обследовали космопорт, просто промыли их из шлангов. Если у вас есть блат в парке обслуживания, может, пробьете для нас время в сухом доке, чтобы…

— Грузовики? — задохнулся шеф. Он полупривстал со скамьи, прежде чем сообразил, как высоко они над дорогой, отчего замер на полпути. — Этот грузовик не был дезактивирован?

— Сэр, — сержант Бредли вмешался в разговор с интонациями Папы, объявляющего о пришествии Христа. — Они прошли все полевые процедуры и абсолютно безопасны. Но вполне возможно, что нам в следующем месяце придется проводить в них по двенадцать часов в день, так что хотелось бы иметь двойную гарантию.

— Да, хорошо, — промямлил Ситтерсон, опускаясь на скамейку с выражением крайней неуверенности на лице. — Я все понял. Разумеется, я позабочусь.

Ситтерсон хотел разместить пленных в своем штабе, а не в лагере. Грузовики с их вооруженными до зубов пассажирами с трудом продвигались в потоке транспорта к парадному плацу, встречая взгляды, полные отвращения или любопытства ребят из тылового эшелона.

Средства передвижения Охотников за Головами были достаточно мощными, чтобы нести полную нагрузку без контакта с Землей. Они могли бы пролететь над потоком, если бы надземный полет не был запрещен уставом Базы, и сама База Томаса Форберри не находилась под контролем Военно-Морских сил, а не правительства округа. Береговая полиция была бы безмерно счастлива приземлить командора Ситтерсона вместе с Ковачом и всеми четырьмя его водителями.

Когда грузовики остановились перед штабом службы безопасности, сминая пластиковое покрытие, люди Ковача принялись отвязывать пленных, а Ситтерсон тем временем громовым голосом отдал приказ:

— Глиэр, откройте камеры содержания. Пока разместим там всех пленных.

Ковач не слышал ответа, но когда дверь строения открылась, Ситтерсон спохватился:

— А, у нас ведь еще есть тело. Попросите кого-нибудь из санитарной службы провести идентификацию, а потом позаботьтесь о нем!

— Это неправильно! — прокричал мальчик Энди, пока два десантника волочили его быстрее, чем хотели ступать его обожженные ноги. — Вы должны были нам помогать! Вы должны были нам помогать!

— Пройдемте со мной, — приказал Ковачу Ситтерсон. — Я хочу, чтобы вы присутствовали на допросах. Они знают, что с вами шутки плохи.