Контракт на рабство. Рэй (слэш версия «Контракт на рабствою. Регина») - [4]

Вампир оттянул голову оборотня назад, так, что затуманенные серые глаза оказались напротив его лица.

Вчера его верный пес сообщил хозяину, что покидает его. И Лоренцо сдержал данное вожаку оборотней слово — он отпустил его, даруя ему и его своре свободу от служения. Отпустил… потому что негоже владыке города нарушать слово. Интересно, отпустил бы он его, если бы не Видальдас? Принц фэйри, наследник Темного Дола, красноволосый красавец и извечный соперник в борьбе за власть.

Да, Лоренцо помнит. Он не забудет.

…Алые волосы, намотанные на кулак. Алые припухшие полосы на белоснежной спине. Алая кровь, капающая из растерзанного запястья. Алые губы, стонущие имя Деймона. Алая гвоздика в лацкане белоснежного пиджака, забрызганного алыми каплями. Алые рубины ошейника на его шее… Лоренцо наклонился и поцеловал оборотня в лоб, а затем легко, одной рукой свернул ему шею. Раздался характерный щелчок, и на пол упал улыбающийся труп.

Видальдас тоже хотел Деймона, но уступить ему своего охранника и телохранителя — значит, расписаться в беспомощности, объявить во всеуслышание, что он не контролирует этого строптивого пса. Лоренцо не мог позволить себе такого. Он еще не настолько укрепил свою власть, чтобы рисковать репутацией безжалостного и холодного убийцы. Но… Деймон вернется. Он обязательно когда-нибудь придет к своему господину. Однако вернется на своих условиях, в этом Лоренцо не сомневался. Ну что ж, оборотень это заслужил, а он, пятисотлетний вампир, умеет ждать.

«Каро Амико, ты ведь помнишь, что я спас тебе жизнь? Ты мне должен», — последние слова Деймона перед тем, как поклониться и уйти.

Лоренцо томно улыбнулся и, потянувшись, взял с подноса кисть винограда; покрутил ее в пальцах и со вздохом положил обратно.

Деймон назвал его дорогим другом. Это стоило запомнить. Ну а пока можно развлечься, заведя себя другую зверушку. Не такую строптивую, конечно. И сегодняшний вечер обещал много сюрпризов.

— Мой господин. — В роскошно обставленную спальню вошел секретарь. — Гости съезжаются.

— Рабы на местах?

— Да, мастер.

— Надеюсь, все пришли добровольно?

— Об этом вам не стоит беспокоиться: мне пришлось отказывать желающим украсить вашу вечеринку.

— Все как всегда — люди мечтают оказаться в наших объятиях. Мио Каро, помоги мне одеться и прикажи убрать труп.

— Вам нужен новый силовик, раз вы отпустили Деймона, мой господин, — осторожно начал секретарь, помогая Лоренцо облачиться в костюм. — Кто будет вас сопровождать в клуб?

— Мэтью.

— Вожак волков?

— Оборотни всегда служат таким, как я, мой друг.

— Возьмите наших мальчиков. В город вернулся Видальдас.

Секретарь поклонился и почтительно распахнул дверь перед мастером города.

Значит, дома фэйри пришлют на праздник своих представителей, чтобы выказать добрые намерения и показать, что склоки позади. Это хорошо. Плохо, что рядом с Лоренцо не будет Деймона и Видальдас… О, Праматерь всех вампиров, неужели он ревнует? Лоренцо даже остановился шокированный этой мыслью. Ревнует? Гордого, непримиримого, вспыльчивого пса, который ни разу не уступил ему? С которым их ничего не связывало, кроме рабочих отношений? Ревность. Он покатал слово на языке, поднял голову к звездному небу. Да, он ревнует, злится и страдает. О боги, как это, оказывается, прекрасно.

— Мастер, вы сами поведете?

Возле красного кабриолета стояла его охрана — два вампира и оборотень.

— Не сегодня, Мэтью.

Лоренцо окинул взглядом ладную фигуру своего телохранителя и остался доволен увиденным. Высокий, широкоплечий, массивный, с легкой сединой в волосах и проницательными темно-карими глазами, одетый в кожаную куртку и джинсы, он производил серьезное впечатление — именно такое, какое и должен производить телохранитель. Двигался оборотень со звериной граций — легко и бесшумно, и убивал так же. Идеальный охранник.

— В клуб. Сегодня я намерен веселиться.

Рэй шел рядом с телохранителем и глазел по сторонам, забыв, что ему запрещено поднимать взгляд. Он впервые был на вампирьей вечеринке, да и в таких шикарных клубах ему бывать еще не приходилось.

«Нужно просто притвориться, что я пришел сюда от газеты и должен собрать материал, — постоянно твердил он себе. — Когда все закончится, я напишу статью, и все газеты этого города будут драться за нее».

Эта мысль придавала уверенности, и все произошедшее казалось просто игрой. Вдоль дорожки, по которой они шли к большому, сияющему разноцветными огнями зданию с кричащей вывеской «Лихорадка», на небольших подставках стояли коленопреклоненные молодые люди в белых туниках. К руке каждого была привязана белая лента. Некоторые подставки уже были пусты, и Рэй заметил среди гостей вампиров, ведущих за ленты своих жертв.

— Все они здесь по собственному желанию. От рабов на таких вечеринках нет отбоя, — снисходительно сообщил ему телохранитель. — А ты еще сопротивлялся, милашка. Да за честь быть кормом для мастера города люди устроили бы драку.

— Ни для кого не секрет, что укус вампира — это наркотик, — тихо буркнул Рэй.

— Только когда мастер этого хочет, — обернулась к ним вамп. — Кормежка может быть приятной, а может доставить невыносимую боль. Да, мой котик?