Конституция 1936 года и массовая политическая культура сталинизма - [27]
Заявление Московской партийной организации, опубликованное в «Правде» сразу после Пленума ЦК в июне 1936 года, выявило тревогу, сервильность и растерянность:
Мы должны успешно завершить проверку партийных документов, вскрывая и изгоняя из рядов партии не разоблаченных… заклятых врагов социализма, троцкистов, зиновьевцев, двурушников, использующих партийный билет для своей подлой контрреволюционной деятельности… Мы руководствуемся указаниями ЦК и товарища Сталина о внимательном и чутком отношении к тем, кто исключен из партии, как не могущем носить высокое звание члена ВКП(б), но честно выполняет свой долг советского гражданина[158].
Приведенные в замешательство аппаратчики отчаянно пытались выполнить противоречивые директивы. Секретарь Ленинградской партийной организации А. И. Угаров справедливо оценил «проверку» как перетасовку кадров для выдвижения новых людей в руководство[159]. Пленумы ЦК в июне и декабре 1936 года и секретное письмо ЦК в адрес партийных комитетов 29 июля вновь и вновь выражали недовольство центра неэффективными, пассивными, политически ненадежными и неграмотными региональными партийными руководителями[160]. В письме ЦК от 29 июля накануне показательного судебного процесса над троцкистами и зиновьевцами в Москве прозвучал призыв к повышению бдительности и разоблачению врагов в партии[161]. Эти «проверки и перепроверки» партийных кадров проходили параллельно чисткам других групп и в конце концов увенчались Большим террором.
Перечисленные кампании – проверка членов партии, конституционная реформа избирательной системы, отчеты в советах – в значительной степени были мотивированы стремлением Сталина к контролю и логикой централизации. Среди других мотивов атак на кадры – их некомпетентность, внутрипартийные конфликты, напряженность между центром и периферией, коррупция, страх Сталина перед сговорами, – нельзя игнорировать усилия по повышению эффективности управления. Этот управленческий мотив проявился в логике другой реформы – реорганизации судебной системы, которая началась в 1936 году и включала «переаттестацию» юридических кадров и их переподготовку. Стремясь централизовать систему, улучшить международный и внутренний имидж советской юстиции, руководители были озабочены реальной эффективностью системы[162].
Допуская некоторую демократию, лидеры полагали, что они держат в руках рычаги контроля над процессом. Для них демократия была инструментом: во-первых, для дисциплинирования пассивных и безответственных партийных «баронов» путем добавления элемента конкуренции в продвижение и выборы кадров, и во-вторых – для завоевания мирового и отечественного общественного мнения.
Внутренние рабочие документы правительства говорят против обесценивания управленческой цели как простой риторики.
Глава 6
Советские общественно-политические мобилизации
6.1. Отчетная кампания в Советах
Теперь давайте перейдем к еще одной мобилизационной кампании. В то время как проверка партийных документов превратилась в чистку кадров, внимание к управленческой эффективности проявлялось и в другой кампании – отчетной кампании в советах, которая проводилась одновременно и на практике совмещалась с обсуждением конституции летом и осенью 1936 года[163]. Общенациональная кампания отчетов в советах накануне выборов как инструмент укрепления советской демократии была идеей Енукидзе 1934 года[164]. Хотя сейчас Енукидзе был в немилости, его идея была реализована. 2 августа Президиум ЦИК инициировал проверку советов всех уровней, поручив председателям организовать отчеты советов избирателям и их критику, а также избрать депутатов на районные, краевые и всесоюзные съезды. Эта отчетная кампания, будучи проверкой работы функционеров и инструментом оживления деятельности советских органов власти, рассматривалась как подготовка к будущим выборам в советы в соответствии с новыми конституционными нормами. В этой главе мы рассмотрим, как отчеты в советах слились воедино с обсуждением конституции, особенно по вопросу о новых правилах проведения выборов.
Неэффективность политической системы советов росла по мере того, как партийное государство усиливало свой контроль над советами. В ответ на понятную бездеятельность советов партией периодически предпринимались попытки их оживления, например, в 1924–1926 годах с целью расширения партийного влияния в сельской местности. То, что советы не выполняли наказы избирателей и не отчитывались о проделанной работе перед избирателями, было обычным делом[165].
Отчетная кампания в советах началась в августе 1936 года и стала очередной попыткой центральных властей активизировать советы, которые сама же партия и выхолостила.
В соответствии с указом Президиума ЦИК от 11 июня 1936 года началось всенародное обсуждение конституции. Наряду с организацией собраний и кружков для обсуждения и изучения конституции кампания включала в себя сбор и обобщение комментариев населения. Обязанностью партийных организаторов и председателей советов было составлять регулярные отчеты и направлять их в ЦИК. Из-за привычной незаинтересованной реакции местных кадров центр был вынужден толкать и тянуть их, что было многолетней общепринятой практикой в отношениях между центральной и местной властью – ничего нового. После указа председатель ЦИК Михаил Калинин направил телеграммы председателям советов всех уровней с требованием регулярно представлять декадные отчеты о ходе обсуждения и сводки предложений населения
